Малявка

Я поежилась и надела куртку, ощутив, как прохладный ветер неприятно коснулся обнаженной кожи, разнося мороз по всему телу. Усевшись на лавочку соседнего подъезда, я поджала ноги, коря себя за то, что не схватила хоть какую-нибудь обувь. Но в тот момент мне было совсем не до этого. Когда шок начал постепенно спадать, дикая дрожь прошила каждый мой позвонок. Я вся начала трястись, даже зуб на зуб не попадал, будто меня выкинули на двадцатиградусный мороз. Слез не было, только страх и сумасшедшая трясучка. Мысли все спутались и здраво оценить ситуация сейчас я никак не могла.

Покрутив в руках телефон, я не сразу поняла, что он не мой, а папин. Дыхание вновь сбилось, когда я отчетливо смогла принять этот простой факт. Это было крайне эгоистично с моей стороны, но у меня попросту не было другого выхода, вернее он был — замерзнуть до смерти. Дрожащими пальцами я разблокировала сенсорный экран и полезла в «Контакты». Имя Габриеля оказалось одним из первых, сердце пропустило удар, а по коже словно бы прошлись маленькие иголочки. Выдохнув, я провела пальцем и увидела, что пошел вызов. Никакого ответа не последовало, внутри зашевелилось жалящее чувство того, что я потеряла этого человека. Мозг наотрез отказался принимать эту мысль.

Я порылась в сумке и обнаружила свой мобильный. Заряда на нем было мало, но на пару звонков хватит. Набрав номер уже со своего смартфона, я ожидала ответа, но пустые гудки были красноречивыми. Ощущение, что я собственными руками оттолкнула, пожалуй, единственного человека, который мне был небезразличен, ровно, как и я, ему, больно резануло сознание. А чего я собственно ожидала? Что взрослый мужчина после недельного молчания с моей стороны тут же поднимет трубку, тем более, когда на экране высвечивается имя моего отца? Глупо и оттого еще больней.

***

Это была какая-то хреновая шутка судьбы. Всё это… Всё, что со мной происходило с того момента, когда в моей жизни появилась София. Я уже тогда перестал принадлежать себе, порабощенный своей болезненной тягой к молоденькой девушке, которая так лихо растоптала мое сердце. Теперь Полина… Черт даже горько вспоминать это имя. Между нами ничего, совсем ничего не было, а я поплыл и на каждый намек, что так или иначе приводил к малой, реагировал уж слишком остро и болезненно. Меня там прокляли сверху или как?!

Всю последнюю неделю только то и делаю, что работаю — днем и пропадаю в клубах — ночью. В каждом стакане виски я искал успокоение и освобождение, которое так и не наступало. Еще и эта рука, с синяками и ссадинами, что так отчётливо напоминают о том злополучном инциденте. Я осознано ломал себя, тщетно убеждая в том, что мне должно быть всё равно на малявку и ее отца. Пусть долг останется на его совести, больше мне там не место.

Черт! Ну, как-то же я жил до этой роковой встречи. У меня есть всё и даже больше, тогда почему… Почему в душе внезапно образовалась такая тягостная пустота, словно я лишился главного элемента, который всё это время поддерживал меня на плаву? Миша был прав, история повторялась, и мне было дурно от этого жесткого совпадения. Я закинулся еще одним стаканом двойного виски, мысли стали плыть и растекаться, лишаясь четких очертаний.

Громкая музыка практически разрывала ушные перепонки, и я уже научился получать от этого удовольствие. Ко мне подходит красивая женщина в облегающем черном платье и садится на соседний барный табурет.

— Огонька не найдется? — томным голосом спрашивает незнакомка, показывая в своих тонких пальчиках сигарету.

Ничего не отвечаю, молча подкуриваю ей и делаю знак бармену, чтобы повторил мой заказ.

— Скучаешь? — женщина затягивается и обдает меня дымом.

— Люблю заниматься этим делом в одиночестве, — недовольно отвечаю я.

— Этим всегда можно заняться и вдвоем, — женщина многозначительно смотрит на меня и улыбается.

Я быстро соображаю, откуда ноги растут. Оборачиваюсь и вижу лыбящегося Мишку. Он сидит за нашим привычным столиком и жестами мне показывает, мол, склей, эту красотку. Становится противно, не хочу я никого клеить. Вообще баб видеть не могу, тошно мне от них.

— На, — протягиваю несостоявшейся соблазнительнице деньги. — Это тебе за неудавшийся вечер, — выпиваю еще один стакан, расплачиваюсь за выпивку и проталкиваюсь между танцующих людей к выходу.

Хочется домой, эта недельная гульня уже знатно так начинает меня бесить. Ведь знаю, что не вытравлю из головы малую, так и зачем стараться? Пора бы уже принять себя и понять, что если девочка запала в мысли, то тут ничего не поможет. Пока не выжгут все чувства, не вытряхнут всю душу — не успокоюсь. Такой уж я мазохист.

— Ты уже уезжаешь? — Миша меня догоняет на парковке.

— Ага, — ищу в кармане брюк ключи от машины.

— Поговорить не хочешь? — ровняется со мной.

— Не о чем, — кратко отвечаю.

— Да ладно? — ехидный смешок. — Ты-то хоть мне не заливай, ок?

— Нечего заливать, — отключаю сигнализацию.

— Габ, перестань, а? — Мишка толкает меня в плечо.

— Отвали, иди в клуб, бабы тебя там уже заждались, — начинаю злиться.