Малибу

Пэт сонно брела по песчаному пляжу. Ее голова была обмотана большим красивым полотенцем, чтобы хоть как-то спастись от обжигающих солнечных лучей. Этот берег был несколько другим, в отличие от полупустынных частных дюн колонии Малибу, где каждый распоряжался своей собственностью в виде песчаных гор самостоятельно и в соответствии со своими вкусами. Это не был и Брод-Бич, по которому любили прогуливаться обитатели городка Зума, демонстрируя себя окружающим и сами с любопытством разглядывая новые лица и экзотические наряды. Этот берег был совсем иным. Здесь было много молодежи, и Пэт с удовольствием рассматривала крепкие жилистые фигуры юношей, у которых едва начали пробиваться первые усики, точеные, загорелые фигурки девушек в их компаниях, словно жемчужины в дорогом обрамлении. Здесь царил дух единства, близости духа и близости тел…

Пэт нравилось это гораздо больше, чем чопорная атмосфера престижных пляжей. Очевидно, нравилось это и Тони Валентино. По крайней мере, сейчас он был рядом с ней и так же лениво брел по берегу. Они решили пройтись после того, как Тони прочитал переписанный Эммой Гиннес сценарий. Долго они шли в молчании. Наконец Пэт не выдержала.

— Так что же ты об этом всем думаешь, Тони?

— В общем-то все осталось так же здорово, как и прежде. Если удастся все это снять как надо, то получится прекрасный фильм. А о том, что ты имеешь в виду — ну, на мой взгляд, это чересчур уж сексуально. Это даже уже не эротика, а порно. Причем жесткое порно.

— Но ведь мы сами можем смягчить кое-какие сцены, — сказала Пэт с бравадой, хотя на самом деле она пока не представляла себе, как это можно сделать.

В течение десятилетий Голливуд смаковал само слово «любовь». Потом, осмелев, он стал называть вещи уже куда ближе к их истинным именам. Появилось выражение «секс». Да, это был прорыв; это была сексуальная революция, выражением которой, ее знаменем стал фильм «Девять с половиной недель». Но и при всем этом даже в этом фильме секс был нежный, художественный, он не старался ошеломить человека, нет, он хотел ему даже кое в чем помочь. Но вот настала пора иных времен. На пороге стучится новый фильм «Малибу», где все полутона, переходные и обволакивающие, сглаживающие острые углы, были отброшены в сторону и в атаку пошел агрессивный и напористый секс без прикрас. И тут Пэт Паркер ничего поделать уже не могла. Ведь только вчера она вынужденно, но сдалась Эмме Гиннес. А сейчас рядом с ней шел Тони Валентино, ее любовь и боль. Он шел и размышлял о том, как будет сниматься в этом фильме «Малибу». И то, что благодаря этому фильму Тони станет кинозвездой, было для Пэт и хорошей, и плохой новостью одновременно. Множество вопросов роилось у нее в голове. Как, черт возьми, сможет она снимать интимные сцены, которые после вмешательства Эммы Гиннес превратились в откровенно порнографические?

— А что ты можешь сделать, если в твоем присутствии Дик Латхам отдал всю полноту власти в студии Эмме Гиннес? — услышала она голос Тони. — Мне самому интересно узнать, как она смогла его так прижать, что Латхам поднял лапки кверху. Все это очень непонятно. Я считал его сильным мужиком. Порой достаточно грубым, но очень умным дельцом. Он же оказался слабаком и кретином. Эмма Гиннес обвела его вокруг пальца и добилась своего.

Тони зашагал дальше в молчании. Он действительно был озадачен необъяснимой переменой в характере и поведении Дика Латхама. И пока невозможно было объяснить эти перемены.

— Да, все это представляется чрезвычайно запутанным и сложным. Нелегко все это вынести, — наконец произнес Тони.

— Мне кажется, что Мелисса с легкостью и удовольствием все это перенесет, — бросила резко Пэт и тут же прикусила язык.

В который раз она клялась себе не заводиться и каждый раз нарушала данное ей самой себе слово. Сейчас было не то время и не та обстановка для выяснения всех этих деталей. Пэт и Тони снова волею судьбы оказались вместе. Между ними осталось много недосказанного, но оба не торопились пока задавать острые вопросы. Пэт знала, что между Тони и Мелиссой была связь. Злые языки говорили об их глубоком чувстве, и совершенно неясно было, кончились ли их интимные отношения. И если кончились, то как? Черт, опять все так запуталось. Если бы Тони был просто парень с соседского двора, то она не задумываясь выпытала бы у него все, даже самые интимнейшие подробности, но Тони не был таким парнем. Он казался ей пришельцем из другого мира. Он не вписывался в обычные представления и жил не по общим правилам. Вот за это и любила его Пэт. Но это же одновременно и заставляло ее невыносимо страдать.

— А как ты все это перенесешь? — раздался у нее над ухом голос Тони.

Они прощупывали друг друга. Им обоим было ясно, что если они смогут отразить натиск Эммы Гиннес вкупе с Мелиссой, то тогда точно будут вместе на всю жизнь. Если же нет, то расстаться вот сейчас, на раннем этапе их взаимоотношений, было бы лучше для них обоих…