Малинджи

- Хорошо, - решился он, - Но только уговор – никаких авансов, оплату получишь целиком, когда я лично увижу Малинджи.

- По рукам, - крякнул Айяботпу и допил лимонад, - Завтра на рассвете ты должен быть в сборе. Потребуется хорошая машина, запас воды и еды. Мне из расчета – добраться до места, а вам, пока Река не призовет твою женщину. Не надейся на плодородные леса. В тех краях уже давно нет ни животных, ни насекомых, а фрукты, поспевшие на Ветру Кайонг, есть нельзя.

Карл написал ему на салфетке адрес и поспешил обратно в гостиницу.

…

Ему почудились чьи-то осторожные шаги в густом подлеске. Он приоткрыл дверь и огляделся. Нет, по-прежнему тишина. Он втянул носом воздух и в который раз поразился тому, что не чувствует ничего. Когда они только съехали с трассы, он чувствовал живой, зеленый дух, наполненный влагой, ароматами цветов, пением птиц и криками животных. Но спустя три часа осторожной езды по сумрачному бездорожью воздух словно опустел. Мертвая тишина, нарушаемая лишь приглушенным шорохом шин, а сам воздух казался спертым, как в давно не проветриваемом помещении. Тогда Айяботпу сказал закрыть окна. Мол, нечего лишний раз дышать поветрием Кайонг.

Вот и сейчас он поймал себя на том, что инстинктивно старается делать короткие вдохи через раз. Словно воздух отравлен. Он захлопнул дверцу и перебрался на заднее сидение – к жене. Его шорты мгновенно пропитались влагой, и он в ужасе начал ощупывать матерчатую обивку, готовый увидеть на пальцах кровь. Но влага оказалась прозрачной, и он немного расслабился – на этот раз Хелена всего лишь обмочилась.

…

Когда он вернулся в гостиницу, то первым делом был сопровожден в кабинет управляющего, который строго отчитал его. Дескать, у них тут не хоспис, а уважаемое заведение, и горничные отказываются убирать такую грязь. От лица всего персонала, он требует немедленно съехать и напоминает, что в счет будет включена стоимость испорченного белья.

- О чем вы? – сердце Карла скакало, как после длительной пробежки, - что с Хеленой?!

- Вы это серьезно спрашиваете? Если вы не заметили, ваша жена серьезно больна, и…

Карл не стал дослушивать и, выскочив из кабинета, рванул по лестнице. В коридоре он столкнулся с той самой горничной. Она на ходу - молча и брезгливо - вернула ему деньги.

Ворвавшись в номер, он оглядел Хелену. Глаза ее запали еще глубже, цвет лица отдавал пеплом. Она с виноватым испугом завозилась в постели, пытаясь приподняться.

- Я обделалась, Калле, - произнесла она и сразу начала горько плакать. Карл заметил на постели свежее белье и мысленно поблагодарил горничную, - Оно просто хлынуло из меня. Я ничего не успела сделать.

Тошнотворные картины – одна хлеще другой - тут же замелькали в воображении. Карл сглотнул и на несколько секунд прикрыл глаза. Ужас, жалость, боль и отвращение… неужели он на самом деле все это чувствует по отношению к жене?...

- Ничего страшного, это бывает, ты же знаешь. Реакция на химию…, - совладав с эмоциями, сказал он, достал очередной шприц и присел рядом.

- Это было по-другому, - шептала она сквозь слезы, - Такой стыд…

- Тебе нечего стыдиться, милая. Ты пока еще не здорова. А про горничную даже не думай. Это в общем-то ее работа.

- Это не ее работа, - С внезапной злостью ответила Хелена. Слезы высохли, и глаза уже смотрели остро, с ненавистью, - Калле, что мы здесь делаем? Ты говорил, что мы возвращаемся домой, но какого-то черта притащил меня в Дарвин.

- Мы вернемся. Совсем скоро, - Карл засучил рукав ее пижамы, - Завтра выезжаем. Я сейчас спущусь ненадолго в фойе и арендую машину.

Хелена отдернула руку.

- Мы поедем в Мальмё на машине?! Ты бредишь? И почему каждый раз, когда я задаю вопросы, ты лезешь ко мне со шприцом? Дай мне телефон, я позвоню брату. Ты вполне можешь отправляться на машине, а я полечу самолетом. Встретимся в Мальмё.

- У тебя боли. Дай мне руку.

- У меня всегда боли!

Завязалась небольшая потасовка, после которой Карл сделал жене укол.

Хелена обмякла и неожиданно начала читать «Отче наш». В голосе ее слышалась такая безнадега, что Карлу хотелось заорать. Он уронил голову ей на впалую грудь и зажмурился, ожидая, пока морфин подействует.

«Эти вспышки ярости… Она просто не в себе… Боли…», - думал он, пока изможденное тело под ним не прекратило трепыхаться, - «Лучше до конца поездки держать ее в забытьи…»

Еще до восхода солнца он расплатился и погрузил в арендованный внедорожник жену и рюкзаки с припасами. Айяботпу уже крутился рядом. С ненавистью Карл смотрел в глаза гостиничного персонала, который прекрасно сложил два и два и провожал его тяжелыми взглядами.

- На вашем месте я бы отвез ее в больницу, мистер! – крикнул метрдотель ему в спину.

Карл вздрогнул, но не отреагировал, сел за руль и поспешно вырулил со стоянки.

…

Он успел снова задремать, когда проводник вернулся. Он бесшумно скользнул на пассажирское сидение и тихо произнес: