Малиновая шарлотка

Резкое шипение тормозов вернуло Валентина в реальность и заставило вздрогнуть. Опять грузовики. Он обтер серьгу платком и положил в карман. Кто же все-таки их подарил?

У кафе парковался грузовик. Но не черно-белый, а совсем другой. Это успокаивало. Валентин сел в машину, завел двигатель, чтобы заработал кондиционер, и достал из сумки телефон. Надо позвонить Диане. Он вчера вечером получил от нее сообщение – первое после их ссоры и ее отъезда. В нем она писала, что ездила навещать маму, которая немного приболела. Что сегодня возвращается в Испанию. «Я тебя очень сильно люблю», – заканчивалось сообщение. Он ей сбросил в ответ: «И прощаешь?» – «Конечно, глупый!»

Валентин, улыбнувшись воспоминаниям, набрал знакомые цифры на панели телефона и с волнением стал ждать ответа.

– Ты еще в Толедо? – радостно спросила Диана после приветствия. Она была уже в аэропорту в Барселоне.

– Да, – соврал Валентин. Он хотел сделать ей сюрприз и приехать к ужину, хотя еще вчера собирался заночевать в Толедо, чтобы не гнать целый день. – Приеду, наверное, завтра к обеду. Заночую в дороге.

– Приезжай скорее, я буду тебя ждать. Нам надо о многом поговорить. И не гони, пожалуйста. Обещаешь?

– Обещаю. А как ты доберешься от аэропорта?

– Меня встретят. Я тебя люблю. Береги себя.

– Я тебя тоже.

– Пока, увидимся. Элизабет передавала тебе привет.

– Спасибо.

Связь прервалась.

Элизабет, вдруг усмехнулся Валентин. Как она говорила? Что украшение – это плата за любовь. Прошлую или будущую.

Плата за любовь… Все как в бизнесе!

Подозрение, давно прятавшееся в мозгу, вдруг стало очевидной догадкой. Понятно, кто подарил серьги! Он устало ухмыльнулся, минуту просидел без движения, а потом набрал номер заправки.

В трубке послышался гнусавый голос лысого заправщика.

– Что надо?

Валентин объяснил, что хотел бы узнать что-нибудь про пса.

– Он приходил пару дней назад. Похоже, сильно болеет, зверюга хренова. Отощал весь и еле ходит, – ответил с усмешкой заправщик.

– Вызовите ему врача и накормите, пожалуйста, – сдерживая ярость, вежливо попросил Валентин. – Я через неделю вернусь из отпуска и все оплачу.

– Это же бездомный пес. Зачем ему врач? Все равно подохнет, – заржал на том конце связи гнусавый голос.

– Это мой пес, – заорал Валентин. – Понял, ты… Если с ним что-нибудь случится, я вернусь и взорву всю вашу заправку.

– Да не ори ты, – вдруг сменил тон заправщик. – Пошутить нельзя. Позавчера приезжала красивая девушка, похожая на актрису с испанской фамилией. Как ее там, забыл… Ну, которая еще поет? Она покормила эту зверюгу крекерами с сыром, и когда уезжала, оставила денег на еду и лечение. Так что ты опоздал. Твоего пса уже прибрали к рукам. Гуд бай. Мне пора работать, клиентов полная заправка.

Что-то пробормотав, Валентин откинулся на кресло. Почему с ним сегодня все пытаются неудачно пошутить, когда он еле держится на ногах и ему совсем не до смеха?

Девушка, похожая на испанскую певицу-актрису [12] . Это же Диана! Теплая волна заполнила его сердце. Захотелось тут же обнять ее и поцеловать. Он даже шутливо взвыл от приступа желания. Какая она все-таки молодец! А он болван. Ревнивый и слабый кретин.

Валентин убавил кондиционер, включил скорость и выехал со стоянки придорожного кафе.

«Когда доеду до Барселоны, куплю три белые розы. Не одну алую, как она любит, а три именно белые. Пусть все будет по-новому. Мир не меняется. Можно изменить только себя», – решил он, когда машина вырулила на автостраду и нырнула в горячий воздух над асфальтом. Черным и блестящим, как раскаленная тефлоновая сковорода.

Начались предгорья. Дорога сузилась.

Валентин крепче сжал руль и впился усталыми глазами в разделительные полосы слева. Стрелка спидометра показывала почти двести километров в час.