Малиновка поёт лишь о любви... (СИ)

Но почему король так тянет?!

Рик попытался снова обойти мажордома, но королевский управляющий был неумолим – все ждут, приказ короля.

Наконец, король появился, но Рик не услышал из его торжественной речи ни слова, мысленно подгоняя его величество – скорее, ну скорее же!

- …наконец нашел сокровище, которое искал! – его величество так и светился, словно и в самом деле нашел клад древних королей. – Все это сохранялось в тайне, но сегодня все тайны будут раскрыты, и моя жемчужина будет извлечена из раковины, где скрывалась все эти годы…

Принцесса склонила к плечу голову – видимо, и для нее королевские новости оказались сюрпризом.

- …она сразу и прочно заняла место в моем сердце, - продолжал король.

Рик перестал дышать, понимая, что случилось что-то ужасное.

Он забыл, что несколько минут назад хотел покинуть зал, и бросился вперед, раздвигая локтями придворных.

- …и я прошу… нет! требую! чтобы вы почитали ее и любили. Хотя, не любить ее невозможно! Вот она – моя Дама Красоты…

Словно во сне, Рик наблюдал, как лорд Коппендиф выводит в центр зала Дьюллу. Она шла легко, улыбаясь придворным, но вот ее взгляд остановился на лице короля, и улыбка стала ослепительной, нежной, полной любви.

Да и сама она была ослепительна – в алом платье, в алом берете… Алый – королевский цвет… Цвет благородной крови… Неужели? Рик почувствовал дурноту и вынужден был оттянуть ворот рубашки, чтобы глотнуть воздуха.

- …моя дочь, которую я признаю перед всеми и дарую ей титул герцогини Ботэ![4] Ее мать – Ловис Арран, дочь сэра Аррана, который служил еще моему отцу. Она умерла совсем молодой, но оставила мне утешение…

Дьюлла заметила Рика в толпе и улыбнулась – лукаво, горделиво, словно предлагая ему полюбоваться ею, разделить счастье от ее успехов. Так она улыбалась в Своне, когда заучивала новое стихотворение или показывала, как хорошо научилась вести счет и читать. И вот сейчас – дочка короля. Герцогиня.

Красные одежды Дьюллы стали вдруг непереносимы для глаз, и Рик отвернулся. Принцесса Стелла-Гертруда сидела в кресле, на возвышении, в окружении фрейлин и смотрела на отца и новообретенную сестру. Принцесса улыбалась, только глаза были прищурены, как у охотника, высматривавшего добычу. Но вот наваждение пропало, ее высочество вспорхнула из кресла и поспешила к сестре, протягивая руки. Девушки обменялись поцелуями, и Стелла-Гертруда что-то шепнула Дьюлле, глядя на нее ласково – заботливая старшая сестрица при младшей. Король прослезился, глядя на дочерей.

Придворные, сначала потерявшие дар речи от столь неожиданной новости, теперь вовсю рукоплескали и приветствовали дочь короля. Сразу же начались поздравления, представления, каждый спешил засвидетельствовать свое почтение герцогине Ботэ.

Дьюлла улыбалась, кивала, отвечала что-то, весело смеясь, а взгляд ее искал Рика, звал, манил, требовал подойти. Но Рик стоял неподвижно, хотя его толкали с двух сторон, стремясь пройти к королю и его дочерям. Как будто на каждую ногу повесили по свинцовой гире.

Не сестра. Казалось, надо бы радоваться – все препятствия устранены, никаких угрызений совести, никакого греха перед небесами. Но – дочь короля? Принцесса еще недостижимее, чем вечерняя звезда. Пусть и незаконнорожденная, принцесса крови – завидная невеста для короля, принца или князя. Пташка малиновка расправила крылья и взмыла неимоверно высоко - к самому солнцу.

Но ведь он – Босвел. Король многим обязан его роду. Это они сохранили его величеству Эдварду трон. Неужели, он, милорд Босвел, недостоин даже просить? И если Дьюлла не будет против…

Сумасшедшие мечты – что может быть слаще?

Рик в одну секунду отчаялся и обрел надежду. И в самом деле – почему бы и нет? Почему бы королю не согласиться на брак своей дочери и верного вассала? Чья фамилия не менее известна, чем королевская?..

Придворные теснились к королевской семье, поэтому Рик первым услышал, как дверь в зал со стуком распахнулась, и мажордом ахнул. Принцесса Стелла-Гертруда скользнула взглядом ко входу и вдруг побледнела так, словно увидела привидение, а молоденькая фрейлина Равель дико завизжала, указывая пальцем:

- Призрак!!

Рик оглянулся и понял, что чудеса еще случаются на этой грешной земле. И сегодня произошло целых два чуда. Потому что в Большой Зал, сияя улыбкой и горделиво расправив плечи, входил Вальдетюр Босвел, старший сын покойного графа, считавшийся погибшим на поле битвы. Шесть футов мужской красоты – высокий рост, широкие плечи, королевская посадка головы и черные кудри до плеч – блестящие, шелковистые, лежащие ровными волнами.

Он был красив, как рыцарь с картинки.

И вовсе не призрак – живой, из плоти и крови. Увидев Рика, Вальдетюр издал радостный рев и распахнул объятия.