Малиновый пеликан

– Нет, – поморщился он, – посадить это последнее, что бы мы с вами сделали. Посадить вас – это глупо и, как выражаются умные люди, контрпродуктивно. Конечно, при случае можно и посадить, но шуму-то будет… сами знаете. Однако есть же всякие другие способы, ну, как бы вам сказать, избавления от назойливого персонажа, радикальные, совершенно бесшумные, вызывающие подозрения, но недоказуемые.

– Вы имеете в виду…

– Вот именно то, что вы подумали. Со всяким человеком может случиться инфаркт, инсульт. Ну, можно утонуть, разбиться на машине и, наконец, – на лице его заиграла блудливая улыбка, – клещик может оказаться все-таки энцефалитным. Впрочем, будьте пока здоровы. Тем более что вам, кажется, привезли то, чего вы ожидали.

В самом деле подъехал микроавтобус оранжевого цвета с надписью по бокам: ТЕХПОМОЩЬ.

– Мы еще увидимся, – сказал мне Иван Иванович и дернул правой рукой, очевидно, намереваясь мне ее протянуть. Но опомнился, не протянул и полез в свой «Мерседес».

А из техпомощи выскочили два молодых человека спортивного вида в синих новеньких спецовках, с вышитыми желтыми нитками именами Василий и Никифор и в почти белых нитяных перчатках. Не говоря лишних слов, они колесо сняли, размонтировали, шину завулканизировали, колесо собрали, поставили на место, посмотрели выразительно на Пашу, поняли, что с него ничего не возьмешь, и Василий сказал:

– Ладно, чего там.

А Никифор посоветовал:

– Ехай, старик, как хочешь, но под ноги поглядывай. И через Крещатик не вздумай, там все перекрыто. На Майдане укры бузят и покрышки палят.

Парни уехали, а я стал думать, что это они сказали? Какой Крещатик, какой Майдан и кто такие укры? И то и другое, насколько я помнил, находится в другой стране, в другом городе, а мы хотя и на шоссе имени того города, но приближаемся к Московской, а не имени того города автодороге. «Чушь какая-то», – сказал я себе, но посоветовал Паше переместиться от греха подальше через Боровское и Минское шоссе на Можайское, по которому точно к тому городу, в котором Майдан, не попадешь.

Кто думает, что живет хорошо, живет хорошо