Малёк

Милли: Ага, почти.

Аманда: Очень романтично, сэр Мильтон!

Милли: Спасибо. Побереги силы и следуй за мной!

Он приводит ее к большому плоскому камню. Там он останавливается и смотрит на долину. Она оглядывается и ахает от изумления.

Аманда: Какая красота!

Внизу мерцают школьные огни. Вверху — прекрасное африканское небо.

Милли: Мы с Гекконом называем это место «вратами ада».

Аманда: Ну если это, по-твоему, ад, хотела бы я увидеть твой рай!

Милли: Я тоже.

Аманда: Извини, что утащила тебя с вечеринки. Поступила как эгоистка.

Милли: Если меня еще раз кто-нибудь обнимет, меня стошнит.

Аманда: Учту.

Зрители аплодируют и катаются со смеху.

Аманда: Странно, что я в конце концов оказалась с тобой здесь… в такой-то вечер.

Милли: Я рад.

Долгая тишина. Милли видит падающую звезду. Аманда не успевает посмотреть вовремя. Снова тишина.

Милли:(дрожащим голосом). Почему мы не можем быть вместе?

Аманда: Потому что так бывает только в сказках. В подростковых киношках — Ромео и Джульетта.

Милли: О чем ты?

Аманда: Я не из этого мира, Джонни. А из другого. Мне шестнадцать, тебе четырнадцать. Я женщина, а ты еще мальчишка. Кроме того, у тебя очень красивая девушка.

Милли: Она не моя…

Аманда: Не говори так. Давай просто посидим и… Давай просто посидим вместе.

Они сидят и смотрят, как опускается ночь. Постепенно все огоньки в школе затухают. Ночь холодная, но они не мерзнут. Они засыпают. Когда Милли просыпается, Аманда встречает рассвет. Вокруг просыпаются птицы. Где-то вдали лает собака. Они держатся за руки и смотрят на оранжевое солнце, которое медленно всходит над холмами и заливает сиянием всю долину.

25 сентября, понедельник

Вчерашний день выпал из жизни. Несмотря на то что я проспал восемнадцать часов, по-прежнему чувствую себя так, будто меня переехал комбайн. Энергетический запас на нуле — не могу дождаться девяти часов, когда можно будет снова отправиться в страну снов.

Девчонки уехали, грандиозные лондонские декорации разобрали, и театр превратился в темный пустой зал, хранящий воспоминания о том, что некогда здесь случилось чудо. Мои блондинистые кудряшки валяются на полу в ванной. (Джулиан вызвался быть моим парикмахером.) Теперь я похож на детеныша леопарда с пятнистой шерстью. Разговоры о пьесе, девчонках и опасных любовных треугольниках всем приелись. Я снова стал всего лишь простым первокурсником, и мой статус не стоит выеденного яйца.

В пятницу начинаются каникулы. Планирую спать все десять дней.

26 сентября, вторник

Червяк улетел в Йоханнесбург, где он будет представлять школу на олимпиаде по математике. (Он решил взять с собой всего пятнадцать карандашей — опасный и, возможно, смертельный ход.)

Геккон снова попал в медпункт с пищевым отравлением. Когда я зашел его навестить, он прокричал «Давно пора!» и показал мне поднятый кверху большой палец. При этом он растянул мышцы в боку, а его рука хрустнула. Я извинился за задержку и рассказал, что случилось в субботу вечером. От волнения у Геккона загорелись глаза, и он в свою очередь рассказал мне о своей «ночи страсти» с Кристиной. Наклонившись поближе, он прошептал мне в ухо:

— Мы целовались за раздевалкой на поле для крикета, но потом замерзли и пошли внутрь… а там были Рэмбо и Ева, и они занимались этим. По крайней мере, было похоже на то — ее ноги были у него на шее. Мы убежали, пока они нас не увидели, и пошли обратно на поле.

Геккон взял с меня клятву хранить секрет, а потом сообщил, что на вечеринке в честь спектакля были тухлые сосиски в тесте — ими он и траванулся. Папаша так напился, что разделся до трусов и исполнил на тубе блюзовую версию «Божьей благодати».

Мы договорились встретиться в каникулы и поболтать. Геккон поедет к своим дяде с тетей, чтобы быть поближе к новой подружке. Мне не хватило духу сказать ему, что его подружка также является новой подружкой Грега Андерсона из сборной старшеклассников по регби.

27 сентября, среда

Обед у Папаши. Смотрели режиссерскую версию финального спектакля и чуть не померли со смеху — так идиотски мы выглядим со стороны. Папаша сказал, что я в своем костюме похож на попугая, а я не остался в долгу и назвал его чем-то средним между голубой мухой и огородным пугалом. Увидев Аманду (она-то выглядела потрясающе), ощутил болезненный укол в груди. С субботнего вечера я о ней не вспоминал, но одного взгляда на нее было достаточно, чтобы все нахлынуло снова. Папаша заметил мое замешательство и вздохнул:

— О как прекрасно быть влюбленным и молодым прекрасно быть.

На каникулы он дал мне почитать «Оливера Твиста» Диккенса.

28 сентября, четверг

Нет ничего лучше, чем два последних дня перед каникулами в частной школе. Все поглощены своими планами, драки и издевательства сведены к минимуму, мальчики собирают чемоданы и сумки и обсуждают предстоящие выходные. Почти идеальная гармония, насколько это вообще возможно.

20.00. Первый град в этом году!