Малютка с лесного озера

Женя с Лидой сидели в третьей колонке у окна. Лида вскочила, о чём-то заговорила с девочками. А Женя не торопился подняться. Только что он мечтал о том, чтобы выбежать в коридор, и вдруг ему захотелось остаться в классе, где на перемене, кроме дежурных, никому нельзя оставаться.

К нему подошёл Вася. Нахохлившись и подперев голову кулаком, Женя задумчиво жевал.

— Что ты съел? — с любопытством спросил Вася.

Оба они редко брали завтраки, ели дома перед школой.

Женя взглянул с недоумением. За него со смехом ответила Лида:

— Промокашку. Я видела, как он оторвал от промокашки и положил в рот.

Вася тоже засмеялся:

— Вкусная промокашка?

Женя не ответил. Нехотя он потащился из класса вместе со всеми.

В коридоре Лида схватила под руку Маню Гусеву. Они сблизили головы и зашептались на ходу.

«Про шлак говорят, — подумал Женя. — Как Маня его взяла из кучи и потом положила на стол».

Он плёлся за девочками без всякого удовольствия. И, наконец, не выдержал: ведь ни одна вещь на свете, даже самая интересная, не доставляет радости, если её никому не показать.

Женя потянул за рукав Лиду, отошёл с ней в сторонку и дал заглянуть себе в пригоршню, между прикрытыми ладонями:

— Смотри! Был лиловый, а сейчас серый и только немножко красный, потому что высох. Но всё равно красивый, правда? И крайчики ломаные, острые…

— Так ты не отдал? — испуганно прошептала Лида. — Ведь Елена Сергеевна велела!

— Я потом сам положу обратно. — Женя спрятал кусочек шлака в карман.

— Ты обманул учительницу! — с негодованием сказала Лида шопотом. — Как нехорошо! Пойди и отдай!

— Я потом положу, — упрямо повторил Женя. — Туда, в кучу. Его там много-много. А у меня маленький кусочек.

— Это всё равно, что маленький. Отдай, Женя, отдай! Ну, пожалуйста! И ничего в нём нет красивого.

— Нет, он красивый! Ты не рассмотрела. И ты уже позабыла, какой он. Ты ж его мало видела и сейчас не видишь. Хочешь, покажу?

— Все отдавали! Вася — сразу. И Маня. А ей, знаешь, как стыдно было, она говорит. Только ты один обманул. Как ты теперь посмотришь в глаза Елене Сергеевне, если не отдашь?

— Отвяжись ты от меня! — Женя выпятил нижнюю губу и отошёл прочь.

Зачем ему глаза Елены Сергеевны? Он на неё вообще старался не смотреть. Учительница прохаживалась по коридору, гуляла вместе со своим классом. И, как всегда, к ней то и дело подходили ребята, о чём-то ей рассказывали. Девочки брали её за руку, ласкаясь.

Ну, и пусть. Вот если бы Лида нажаловалась: «У Жени шлак в кармане», то Елена Сергеевна его подозвала бы и он бы волей-неволей подошёл. Жене даже захотелось, чтобы Лида наябедничала. Но она ходила в паре с Ниной Гринько, грустная и молчаливая, хотя только что болтала и смеялась.

Женя постепенно отстал и вдруг очутился в хвосте, рядом с Яшей Шлыковым.

— А у меня что-то есть! — похвастался Яша. И подставил свой карман. — Пощупай-ка!

Женя ткнул пальцем: твёрдое.

— Наверно, этот самый… шлак, — проговорил он нехотя. — А… почему ты не отдал? Ведь велели.

— Ну и что ж, что велели? Она не узнает, Елена Сергеевна. Ты ведь не скажешь, — а больше как она узнает? Не скажешь?

Женя помотал отрицательно головой.

— Давай дружить! — предложил Яша.

— Отвяжись! — Женя отскочил от Яши и вдруг стал перебегать от пары к паре, всех подталкивая и мешая идти.

— Женя, перестань! Женька, не надо! — сердились девочки.

А Женя не унимается: толкает, под ноги суётся, за рукава дёргает.

— Женька, будет тебе! — сказал Вася.

— Женя, я учительнице скажу! — пригрозила Света Куликова.

Кто-то из девочек позвал:

— Елена Сергеевна!

Вот сейчас она подойдёт и накажет его… Но учительница в этот момент стояла и улыбаясь разговаривала с каким-то учителем старших классов. Она только издали погрозила пальцем, но не подошла.

Урок пения

Начался урок пения.

Учительница по пению, Фаина Михайловна, — черноволосая, с быстрыми движениями, в разноцветной косынке на шее и очень строгая. Поёт она хорошо — ничего не скажешь. Когда она разучивает с ребятами песню и сначала сама её запевает, Жене очень приятно слушать её голос. И вообще Женя любит, когда ребята поют.

— Достаньте нотные тетради, — сказала Фаина Михайловна. — Сейчас мы запишем одну маленькую мелодию.

Ноты, эти чернушки-таракашки, Женя ненавидит от всей души. Он тоскливо нанизывает на линии безобразные чёрные катышки с хвостиками и часто не может удержаться, чтобы не пририсовать к ним еще и лапки.

Просто удивительно, что Лида так любит уроки пения. Нотная тетрадь у неё в образцовом порядке. Два раза в неделю она еще приходит в школу по утрам на музыкальные занятия. Дома она играет на рояле гаммы и вместе со своей мамой, под мамину игру, поёт песни, которые называются дуэты.

На этот раз Жене не пришлось нанизывать таракашек на веточки-линии. Оказывается, он забыл дома нотную тетрадь.

Фаина Михайловна живо заметила, что Сомов сидит сложа руки.

— Это что такое? Опять тетрадь не принёс? Все будут работать, а ты мешать другим от безделья? Становись к стенке!