Малютка

Она вышла на огромное поле, освещенное луной. Дорожка вела к свинарникам. Надо убедить себя, что когда-нибудь она полюбит это место, станет считать его родным. Проходя мимо загонов, где спали свиньи, она вдруг услышала страшный грохот. Как будто одно из животных бросилось на дверь и ударилось о металлическую решетку. Она подошла ближе и различила внутри загона двух голых мужчин, закованных в цепи.

— Привет, — произнес тот, что бросался на дверь.

Мужчина мастурбировал, слюна струйкой стекала у него изо рта; другой сидел на корточках и смеялся. Валентина плохо видела их в темноте, и, если бы не приветствие, не была бы уверена, что перед ней люди, а не животные. Внезапно у нее за спиной раздался голос:

— Что ты тут делаешь?

Дамасо, свекор.

— Еще раз нарушишь правила, попадешь сюда же, в загон.

Валентина инстинктивно обхватила руками живот, чтобы защитить малыша.

Глава 1

Народу в баре было полно, в основном испанцы, но еще несколько групп китайцев и парочка других туристов. Декор был азиатским: фонарики и разноцветные гирлянды с китайскими иероглифами. Фигурка, смутно напоминающая кошку, махала лапой в знак приветствия. Если не считать этой мишуры, здесь все было, как в обычном баре: жестяная стойка, пластиковые столики, пепельницы с логотипами ликера «Чинар» или мартини — получается, тут все еще можно курить.

Ческу мало волновало, что в баре, где раньше работал Пако из Сеговии, знакомый ей с тех пор, как переехал в их квартал, теперь повсюду иероглифы и статуэтки Будды. Официант с раскосыми глазами подает кофе без кофеина, но с молоком, и правильно наливает пиво. А рубец по-мадридски здесь сейчас готовят даже лучше, чем в прежние времена. Имя у официанта непроизносимое, так что посетители-испанцы и его окрестили «Пако». Новый Пако, хоть и китаец, родом из этого квартала, так что по-испански говорит не хуже остальных.

— Пако, дай мне баночку пива с собой и скажи, сколько с меня.

— Ты сегодня моя гостья. Не останешься? Праздник еще не начался.

— Домой пойду. У меня конъюнктивит, мне вообще вылезать не стоило. Зашла только пожелать тебе хорошего года Свиньи.

— Спасибо, но я родился в Мадриде, в Милагросе… У меня год закончился тридцать первого декабря. А это все китайские штучки, — рассмеялся он.

Ческа посидела бы подольше, ей нравилась атмосфера, но в баре было не протолкнуться, и у нее чесались глаза. Кроме того, завтра ей рано вставать: ее вызывали в суд на площади Кастилии, свидетелем по делу организации, похищавшей людей, которое раскрыл отдел криминалистической аналитики. Это входило в ее обязанности координатора ОКА — координатора, а не начальника, как не уставал повторять Рентеро. А разговор с Сарате пару часов назад убил остатки праздничного настроения. Она рассчитывала на совместный ужин, но Сарате свалил к своим дружкам. Ческа и сама не поняла, почему так на него разозлилась: они взрослые люди, каждый делает что хочет. И все-таки…

У выхода она посторонилась, чтобы пропустить процессию, участники которой изображали дракона, пританцовывая под барабаны и что-то вроде бубнов. Ческа не представляла, как все они поместятся в баре, но посетители подались в стороны, освобождая пространство; Пако как-то говорил ей, что чем больше веселья и суматохи, тем удачнее будет наступающий год.

Народу было много и на улице, но она нашла уголок, чтобы закапать в глаза капли, которые ей посоветовал Буэндиа. Открыла баночку «Махоу» и сделала большой глоток, глядя на праздничную толпу и вслушиваясь в гул музыки, аплодисментов и петард. Вдруг к ней подошел мужчина, с виду испанец, но обратился на китайском:

— Чжуньян цзисян.

— Ни слова не поняла, — ответила она с улыбкой.

— Подожди, я повторю. — Он вытащил из кармана бумажку и прочитал: — Чжуньян цзисян.

— И что это значит?

— Один китаец сказал мне, что так желают удачи в год Свиньи. Хотя кто его знает, может, это означает роллы Примавера или свинину в кисло-сладком соусе, и тогда получается: хорошего года Кисло-сладкой свинины. Меня зовут Хулио.

— Ческа.