Малька (СИ)

— Я никогда не забуду нашу первую встречу. В тот день отец попросил меня сдать в ломбард золотые часы. Он был картежником, и на этом ремесле сколотил неплохой капитал. А я в те времена работал поваром-кондитером в кафе на Дерибасовской. Отец не одобрял мой выбор, но по его стопам я не пошел по многим причинам. В первую очередь, я совершенно не могу мухлевать, а чтобы выиграть по-честному нужно быть невероятно удачливым человеком. Мне же по жизни везло редко. Так вот, владельцем того ломбарда был некий Леви Берл Фоер. Ты, наверно, догадалась — это твой дедушка, — Малька кивнула головой в знак согласия. — Он тыл типичным евреем: носил бороду, пейсы, на голове — кипа, и всегда в очках. А вот его дочь была самой красивой девушкой европейской внешности в Одессе. Она постоянно пререкалась с ним, спорила, что-то доказывала и никогда не прислушивалась к его мнению. В тот день я стал свидетелем их ссоры. Леви Берл ругал ее за короткое платье и распущенные волосы. Кира защищалась как тигрица и в итоге хлопнула дверью и убежала прочь. Ни о каких часах в тот момент я и думать не мог. Я пошел, нет, я побежал, за Кирой, и стоило мне вдобавок ко всему лишь посмотреть в ее бирюзовые глаза, я напрочь потерял голову и был готов бежать за ней хоть на край света. Кира знала себе цену, и по длине ее юбке нельзя было судить о темпераментном характере. Я бегал за ней полгода. Это были самые лучшие полгода в моей жизни! Я дарил ей цветы, засыпал комплиментами, мы катались на катере и строили планы под луной. Но все закончилось. Отец проиграл все наше состояние. Он спивался из-за того, что никак не мог отыграться. Мне негде было спать. Я лишился всего в один день. Отца посадили в тюрьму, и он так и умер за решеткой от прогрессирующего воспаления тканей печени. Я ничего не мог предложить Кире, а она по праву достойна лучшего. Я замкнулся. Найти выход из сложившейся ситуации было непросто. Отношения стали рушиться. Я ночевал у друзей, на вокзале, и однажды — у другой женщины. Это было всего один раз и то по большой глупости, но Кира узнала об этом. Она будто насквозь видела меня, с ней невозможно было разговаривать, невозможно, потому что она знала, где вранье, а где правда. А правда была только в одном — я безумно любил, все остальное — вранье. Но Кира не простила меня. А через несколько месяцев я узнал, что Леви Берл выгнал ее из дому, узнав, что она в положении. Я уверен, что Кира не могла забеременеть от другого мужчины даже в отместку: она тоже любила меня. Я пытался найти ее, но единственное, что мне удалось выяснить так это то, что Леви Берл дал Кире большую часть своих сбережений, а значит, Кира могла скрываться в любой точке мира. В те годы у меня были  финансовые трудности. Я не мог перевернуть весь мир в поисках любимой. Пока я поднялся на ноги, утекло немало воды. Леви Берл Фоер умер, а вместе с ним и мои надежды вновь увидеться с Кирой.

Малька не верила своим ушам.

— Вы обязательно должны встретиться! Если между вами была такая любовь, и я на самом деле не дочь погибшего летчика-испытателя, то вам просто необходимо поговорить.

— Летчика-испытателя?! — Валерий покачал головой. Малька смутилась. — Я очень надеюсь на встречу. К тому же я должен загладить вину перед тобой за то, что лишил тебя отцовской любви. Кира так и не вышла замуж? Расскажи мне о ней. Как она живет?

— Мама одинокая женщина. Работает логопедом. Разводит фиалки. — Малька замялась, ведь в жизни Киры не происходит ничего интересного.

— Мне не терпится увидеть ее! Теперь у меня есть деньги, и я могу окружить ее теплом и заботой. А тебе на свадьбу подарю кондитерский завод и дачу в Подмосковье!

Глава 6

— Малька, что ты вытворяешь? – кричал на нее Емельян, ожидающий в фойе отеля. — Где тебя носит? Ты на часы смотрела? Может, ты объяснишь мне, что происходит?

Емельян был зол, как никогда: на лбу прорисовывались зеленые вздутые вены, он сдвинул брови и на переносице образовались складки. Он так широко раскрывал рот и поднимал верхнюю губу, что даже нос покрылся морщинами.

— Не смей на меня орать! — пригрозила Малька, сохраняя спокойствие.

— Да как на тебя не орать, если ты шляешься с кем попало. Мало того, что ты выставила меня дураком перед родителями, так еще и здесь меня опозорила! Надо мной даже нищие арабы смеются, потому что моя невеста «плевать на меня хотела».

 — Успокойся. Люди уже спят. Давай поговорим без криков. — Предложила Малька и повела его к лифту.

Они вошли в стеклянный лифт и молча поднялись на нужный этаж.

— Идем в мой номер. — Скомандовал Емельян.

— Идем.

В номере Емельян схватился обеими руками за голову и опустился в мягкое кресло.

— Что же с нами происходит? Ведь все было хорошо. Малька, — он смотрел щенячьими глазами, вызывающими жалость. — Присядь со мной. Иди сюда! — он притянул ее ближе и усадил себе на колени.

— Отпусти, — Малька вырвалась. — Я видела тебя с Наташей. Я была в ресторане. Я шла за вами от самого подъезда. Ты целовался с этой стервозной курицей.