Мало избранных

Все эти события были далеки от портового города Карлсгам в лене Блекинге на юге Швеции, но город опасался десанта из Дании, и крепость на острове Фрисхолмен была приведена в боевую готовность. Остров находился посреди карлсгамской бухты и прикрывал гавань. Командовал крепостью комендант – подполковник Филипп Юхан Табберт фон Страленберг.

Ветреным августовским днём в кабинет коменданта вошёл вестовой.

– Господин подполковник, – сказал он. – Пришвартовался паром.

Весь гарнизон знал, что старый подполковник – большой учёный. Его уважали другие учёные, с ним советовались вельможи из риксдага, он вёл обширную переписку и с каждым паромом получал пачку писем.

– Положите почту туда, Паулус, – подполковник указал на отдельный столик в углу кабинета, сплошь заваленный бумагами. – А грузы пусть примет по ведомости господин фельдцейхмейстер.

– С паромом прибыл какой-то капитан и просит аудиенции.

– Он представился?

– Нет, господин подполковник. Но сказал, что вам будет любопытно встретиться. Он уже пожилой человек и явно не склонен к розыгрышам.

– Тем не менее устав есть устав, – недовольно проворчал подполковник.

Странный гость, задержанный часовыми, ожидал коменданта у ворот, возле приземистого здания кордегардии. Потрёпанный плащ, потрёпанная треуголка, шпага в исцарапанных ножнах, тёмное лицо – слишком тёмное для европейца… Словно его навеки опалило безжалостное солнце пустынь или высокогорья… Нет, не может быть! Этого не может быть!

– Это вы, господин Ренат? – останавливаясь, спросил Страленберг.

– Здравствуйте, господин Табберт.

Может быть, они должны были броситься в объятья друг к другу – но Табберту было шестьдесят пять, а Ренату – шестьдесят: поздно для пылких чувств. И с того дня, как они расстались, прошло двадцать семь лет.

Подполковник Страленберг одёрнул камзол и сказал, улыбаясь только заблестевшими глазами:

– У меня есть контрабандная бутылка Гаммель Данска на дюжине трав. Чертовски крепкая вещь. По-моему, как раз то, что нам сейчас пригодится.

– Да, хорошо, – помолчав, согласился Ренат.

Они пошагали мимо казарм и цейхгауза, через плац перед островерхой кирхой, и солдаты приветствовали коменданта.

– Всё равно не могу поверить, – негромко признался Страленберг.

– Я и сам не могу, – ответил Ренат.

– Как вы меня отыскали?

– Увидел вашу книгу.

Страленберг издал её уже давно, двенадцать лет назад. «Историческое и географическое описание северной и восточной частей Европы и Азии» сначала вышло в свет в Стокгольме – сразу на немецком языке, и разлетелось по всей Германии, а ещё по Дании, Голландии, Австрии и Бельгии, и затем было переведено на английский. В работе над этой книгой Страленбергу помогал русский друг – капитан Татищев. Он приезжал в Швецию примерно тогда, когда в России умер император Пётр, и прожил здесь почти два года; с капитаном Таббертом у него завязалась крепкая дружба. Татищев перевёл книгу Табберта на русский язык, снабдив обширными комментариями – а заодно, следуя своей натуре спорщика, и опровержениями, но российского издания так и не появилось. Табберт потом следил за судьбой русского друга: Татищев командовал горными заводами в Сибири, усмирял башкирцев, руководил монетной конторой, не раз по лживым доносам попадал под суд и даже сидел в заключении в Петропавловской крепости, а сейчас служил губернатором Астраханской губернии. На любом посту, подобно Табберту, он продолжал заниматься историческими изысканиями: писал историю своей нации, изредка высылая в Швецию копии некоторых параграфов.

– Вы увлекаетесь историей? – спросил Страленберг у Рената.

– Нет, – Ренат покачал головой.

Небольшой комендантский дом был сложен из диких камней, как и вся крепость, и оштукатурен только внутри. Комендантские покои состояли из четырёх комнат: кабинета, гостиной, совмещённой с библиотекой, спальни и прихожей, где сидели вестовые и адъютант. Завтраки, обеды и ужины коменданту приносили с гарнизонной кухни.

– Вы не женаты? – удивился Ренат.

– Увы.

С семьёй у него как-то не сложилось. Да у него вообще много с чем не сложилось. Покидая пределы России, Табберт преподнёс императору Петру собственноручную карту Сибири, и Пётр пригласил бывшего пленного возглавить новую землемерную службу империи, но Табберт отказался. Он стремился скорее вернуться, чтобы написать книгу и обрести известность. Однако с книгой дело затянулось. В Стокгольме Табберта произвели в обер-лейтенанты и зачислили в Зюдерманландский полк, но военная карьера всё равно почему-то не задалась. Так что должность коменданта Карлсгамской крепости была лишь почётным отстранением от настоящей службы – той, которую он мог бы завершить в чине генерала. Словом, тоже увы.

Ренат сел в кресло. Страленберг извлёк из шкафчика бутылку настойки.

– А вы читали мемуары Курта фон Вреха? – спросил он. – Курт весьма точно описал обстоятельства нашей жизни в плену. И выразил сожаление о вашей гибели в походе полковника Бухгольца. Прискорбно, что эту ошибку уже не исправить: Курт скончался три года назад.

– Я не читал его мемуаров, – сказал Ренат.