Мало ли что говорят

Но Володя в своё время не забыл тихонько, без кукол и ленточек на капоте «Победы», жениться на очень громкой и деятельной высокой девочке – самой красивой на курсе. Володина очень заметная жена, узнав о письме с приглашением, развернула такую заметную для ОВИРов и международной научной общественности эпистолярную деятельность, что спустя полгода вместе с мужем оказалась в городе Бостоне, штат Массачусетс, США. Где Володя незаметно приступил к работе в лаборатории Медицинской школы Гарварда. А ещё через год даже не заметил, как эту самую лабораторию возглавил.

В настоящее время тематикой работы Володиной команды была, если не вдаваться в подробности, полимеразная цепная реакция. Все аспекты ПЦР в деле «борьбы со СПИДом», включая общую диагностику, выяснение видов и типов вируса, критерии эффективности лечения и прочие, не поддающиеся осмыслению даже подготовленным человеком узкоспециальные вопросы.

С Валерой они познакомились давно на каком-то сборище русскоговорящей общины Бостона и подружились семьями. Сферы их профессиональных интересов не пересекались вовсе, но они нашли общий язык. Впрочем, Валеру в первую очередь радовало то, что Алла спускается вниз, если Володя в гостях. Вирусолог был таким же клиническим интровертом, как и она, но с более «рабочей» вербальной функцией.

Говорил он действительно достаточно. Монотонно и тихо, но внятно и ясно. К тому же – интересно. Соня немало слушала лекций о методе ПЦР и до этой встречи, но никогда «курс» не был изложен так доходчиво и остроумно.

Полимеразная цепная реакция была открыта не так давно. Открыл её некий Кэрри Мюллис в 1983 году. Сам Мюллис написал, что озарило его как раз в тот момент, когда он размеренно рулил ночью по пустынному шоссе. С подружкой. Где-то там они остановились – чем они занимались, Кэрри не уточняет, но догадаться, пожалуй, нетрудно. Подружка попалась требовательная. Простые парни в такие моменты думают о сталеварах или ещё о чём – трудном и неприятном – о работе, к примеру. Вот Мюллис и подумал о работе! А его тут – ба-бах! – как чемоданом по голове – ПЦР! Так что времена озарений во сне прошли. И чемоданы клеить не надо[39]. А что уж делали Уотсон с Криком в своей лаборатории, когда ДНК[40] открыли, – и подумать страшно! Теперь всё проще – сел ночью с подружкой в автомобиль, вырулил на шоссе попустыннее – и Нобелевская премия в кармане!

Итак, полимеразная цепная реакция – это такая сложная реакция, приводящая к экспоненциальному увеличению числа клонируемых участков молекулы ДНК. Нифига не ясно? Ну, ладно. Попробуем проще. «Пятый элемент» все смотрели? Из куска перчатки – точнее, оставшегося в перчатке фрагмента биологической ткани – быстро-быстро «делают» Милу Йовович. Это – ПЦР. А ещё именно с помощью этой реакции можно определить – от вас ли ребёнок, о котором радостно заявила пять минут назад текущая дама сердца, если вы, конечно, полный жлоб, интересующийся подобной несусветной ерундой.

Но в нашей истории главное применение ПЦР сводилось к её использованию в области диагностики инфекционных заболеваний. Хотя и в области наследственных болезней полимеразная цепная открывает воистину фантастические возможности.

Володино сердце было отдано вирусологии, а в настоящее время его интересовал исключительно и только вирус иммунодефицита человека.

Сам вирус был лабораторно зафиксирован примерно тогда же, когда был придуман метод ПЦР. Володя, как и Соня, не любил и не употреблял слово «открыт», поскольку всё, что мы «открываем», существовало и до наших знаний об этом. Мы можем лишь обнаружить, приклеить ярлык с названием и, поставив на полку, занести в реестр. В начале восьмидесятых годов прошлого столетия, примерно в одно и то же время, французы в институте Луи Пастера и американцы в CDC-Центре выделили наконец возбудитель странного заболевания, поражавшего молодых людей прежде исконно старческой саркомой Капоши[41]. Им оказался вирус, содержащий в своей структуре РНК[42]. Попадая в человеческий организм, он при помощи специального фермента – обратной транскриптазы – «раскручивает» спираль ДНК в клетке и из образовавшихся «прядей» синтезирует новую спираль на матрице предыдущей. Если совсем уж упрощённо – это как заплести одну косу на двоих девочек. Или взяться за руки, сплетя пальцы.

Своё «триумфальное шествие» вирус начал как раз на американском континенте – в среде гомосексуалистов Сан-Франциско, в середине восьмидесятых годов прошлого столетия. В великой демократии без перегибов тоже не обошлось. Вначале мужчин нетрадиционной сексуальной ориентации объявили изгоями, затем сделали чуть ли не национальными героями. Истиной, естественно, не пахло в обоих случаях. ВИЧ достаточно быстро проник в гетеросексуальную среду. Вначале к так называемым «маргиналам», а затем – и в социально адаптированные слои населения.