Малой. Книга 1

— Уф, — пробормотал я. Пожалуй, на сегодня мне уже хватит знаний. Все, спасибо, планшет!

* * *

Судя по времени Куим и Агал, уже должны были вернуться, а их все еще не было. Ожидание стариков нервировало меня, и я старался об этом не думать, но мысли постоянно сами возвращались ко мне: — Где эти гады?

С ощущением огромной радости и облегчения я услышал звук открывшейся входной заслонки. В бот зашли тихие, усталые и бледные старики. Я моментально кинулся к ним: — Вы меня испугали, что случилось, почему вы так задержались? Я говорил очень быстро и сбивчиво, даже не понимая, что своей болтовней просто не даю возможности старикам ответить. Деды молча прошли в столовую и тяжело уселись на стулья.

— У нас все прошло почти нормально Малой, — произнес Куим, — не стоило так волноваться. Агал посмотрел на меня и добавил: — Если бы ты перенервничал, то мы наверняка пришли бы к уничтоженному боту. Давай, Малой, все вопросы завтра. А сейчас спать, мы очень устали.

Глава 10. Это учение или мучение?

Утром я проснулся сам, ничего меня не мучило и ничего не болело. Я быстренько оделся, умылся и отправился искать стариков. Обошел все отсеки и не нашел их. — Странно, — подумалось мне, — неужели спят?

Они действительно спали, и никак не отреагировали на открывшуюся дверь. Будить или нет, что мне делать? Может быть им плохо и срочно требуется помощь или они вообще без сознания? Я дотронулся рукой до Куима и резко сделал шаг назад. Куим проснулся, расплывчатым взглядом посмотрел на меня, потом оглянулся на спящего Агала. Только затем он спросил: — Мы, что все это время проспали?

— Я очень испугался за вас. Вы спите и не двигаетесь, а я не знал, что делать, — пробормотал я, поворачиваясь к Агалу. Он тоже начал открывать глаза.

— Друг мой Малой, нам действительно небезразлично твое внимание, и наш сон — это следствие вчерашнего обременительного похода. Спасибо тебе за заботу о нас. Мы, сейчас встанем, умоемся и выдвинемся в столовую. Там мы с тобой и поговорим. Еще раз благодарим тебя за заботу о нас.

— Хорошо, — пробормотал я, убеждаясь, что вроде ничего страшного с дедами не случилось, — я буду жать вас в столовой.

Очень хотелось приготовить что-нибудь к приходу дедов, но я совершенно не знал, что делать с продуктами. Да и не умел пользоваться варочной поверхностью. Вздохнув, я уселся у стола и стал ждать моих стариков.

Через некоторое время в комнату вошли Куим и Агал. Если первый сразу направился к плите, включил ее и начал возиться с посудой, то второй достал из холодильной камеры продукты, положил их на стол и начал нарезать острым, даже на вид, ножом.

Чрезвычайно быстро и ловко они одновременно, не мешая друг другу, приготовили мясо с какими-то гарниром, приправили соусом и подали на стол.

Завтрак прошел практически в тишине. Профессора ничего не говорили, а мне и сказать то было нечего. И только когда они начали с видимым удовольствием пить свой любимый кауфе, Агал заговорил: — Малой! Вчера мы дошли до того места, где мы с тобой охотились.

Он оглянулся на Куима, возможно предполагая, что товарищ как-то поддержит его в разговоре, но Куим молчал. Не дождавшись никакой видимой реакции друга, Агал решил сам продолжить разговор: — И знаешь, Малой, что мы обнаружили там? Ну во-первых, все крысы, которых должны были съесть их товарки, лежали на прежних местах нетронутые. А во-вторых, на месте данного инцидента присутствует сильнейшая остаточная пси-аномалия, созданная тобой.

Ничего не понимаю, причем тут я? Я ведь ничего не делал, только своим оружием обездвижил серых тварей, и все. Непонимающим взглядом я посмотрел на Агала и наконец-то выдавил из себя: — Я ничего не создавал там.

— Постой, Малой! — воскликнул Куим, — Разве в наших словах есть хоть толика обвинения в твой адрес? Мы всего лишь желаем добра. В тебе есть великий дар псионики и его жизненно необходимо научится контролировать. Управлять своими силами ты будешь сам. Мы же с профессором Агалом будем только помогать оттачивать твое искусство. Поверь, милый ты наш ребенок, мы надеемся, что в нашем лице ты получишь мудрых наставников, которые изучали и исследовали псионику более полувека. Ты сейчас как сосуд наполненной жидкостью и если этот сосуд переохладить или перегреть, то он не просто взорвётся. Только длительные практические и теоретические занятия, контроль над своими чувствами и эмоциями и предельная концентрация своих сил и возможностей позволят нам надеяться, что со временем ты превратишься из драгоценного минерала в шедевр псионического искусства!

Выдав свою пламенную речь, профессор смотрел на меня, и в его взоре я увидел вызов судьбе, вызов самому себе, как ученому и исследователю.