Малолетки

– Более чем вероятно. Но я отправил туда Марна Дивайна, так, на всякий случай.

Скелтон играл с колпачком своей «вечной» ручки.

– У него есть адвокат?

– По-видимому, нанял. Заехал на «Фестиваль Арнольда Беннетта», где собирается эта публика.

– Кого?

Резник не знал. Да и все, что он слышал об Арнольде Беннетте, это что писатель и юрист чертовски здорово готовил омлет, который и был назван его именем.

– Заворачивай гайки полегоньку, Чарли, не забывай того, что произошло вчера.

– Да, сэр.

«Никаких вариантов, – думал Резник, – второй раз он не совершит ошибки, недооценив Шепперда»

Обычно субботний день Джоан Шепперд протекал следующим образом. Она собирала все полотенца, включая кухонные, и решала, какие из них требуется вначале замочить с отбеливающим порошком, а какие можно заправить сразу в стиральную машину. Затем вытирала пыль с мебели и пылесосила весь дом сверху донизу. Одевалась и шла прогуляться по бульвару, вокруг залива, переходила мост к Сейнсбери. На обратном пути, уже с покупками, она заходила в кафетерий «Хоумбейс» выпить чашку чая с датским печеньем.

В эту субботу она ничего не сделала, хотя на часах было уже пятнадцать минут десятого. Правда, у нее была возможность выпить чашку чая – Линн Келлог попросила разрешения сделать чай, – но Джоан сделала лишь несколько маленьких глоточков.

– Вам следует чего-нибудь поесть, – заметила Линн. Джоан медленно посмотрела на нее.

– Я приму одну из моих таблеток.

Линн отправилась в спальню и принесла флакончик, поставив его на стол рядом со стаканом воды.

– В шкафу около кровати вашего мужа была фотография вашего класса, – сказала Линн, сидя на стуле, который раньше занимал Стивен. – Как вы думаете, зачем он держал ее там?

Джоан вытряхнула одну таблетку себе на ладошку.

– Понятия не имею. – Она положила таблетку на язык и запила водой, правда, не без труда. – Думаю, что она попала туда по ошибке.

Миллингтон держал фотографию обеими руками.

– Кого вы узнаете здесь? Стивен Шепперд моргнул.

– Джоан, конечно, мою жену.

– Кого еще?

– Я не знаю, есть ли там кто-либо еще, кого я знаю.

– Посмотрите еще раз.

Шепперд, казалось, внимательно рассматривал фото, но время шло, а никакого ответа не было.

– Вы смотрите, мистер Шепперд? – спросил Миллингтон.

– Я должен просить вас не придираться к моему клиенту, – вмешался адвокат, заработав при этом от Резника такой незабываемый взгляд, который, казалось, мог испепелить того на месте.

– Посмотрите внимательнее, – предложил Миллингтон, подвинув фотографию поближе. – Скажем, в нижнем ряду.

– Вспомните, – вмешался Резник, – о ном вы говорили вчера. Это записано на пленку.

– Это она? – Шепперд как бы удивленно выпучил глаза.

– Кто?

– Девочка, Глория.

– Это вы должны сказать мне.

– Я полагаю, что это могла бы быть она. Хотя и не очень похожа.

«Хорошо, – подумал Резник, – поиграй, потяни время, мы посмотрим, кто из нас в конце концов окажется более терпеливым»

– Почему вы держали эту фотографию около своей кровати, мистер Шепперд?

– Она не была около моей кровати.

– Она была в шкафу возле вашей кровати.

– Это не одно и то же.

– Это очень близко.

– Все равно это не то же самое…

– Так что?

– То, что вы сказали, звучит так, как если бы я поместил ее туда, чтобы смотреть на нее.

– А что еще можно делать с фотографией? Шепперд начал было отвечать, но раздумал и вместо этого посмотрел на адвоката. Резник и Миллингтон также смотрели на него, как бы призывая его вмешаться. Это был тощий седой мужчина лет шестидесяти, в очках в темной оправе. Его синий костюм был помят после путешествия в автомобиле, и он даже забыл снять с лацкана своего пиджака пластиковую карточку делегата «Фестиваля Арнольда Беннетта». Большая часть его профессиональной жизни прошла в защите прав на недвижимость и взыскании убытков.

– Вот что я вам скажу, Стивен. – Резник поднялся на ноги и позволил себе несколько размяться. – Уже осталось не так много времени до того, как мы сможем устроить перерыв. Думаю, однако, что вы, возможно, еще до перерыва могли бы сказать нам что-либо и о других фотографиях.

Шепперд приложил обе руки к вискам, и Резник догадывался, что под ними в мозгу бьется желание сочинить хоть какую-нибудь историю. Чарли неторопливо достал из кармана пластиковый пакет и пересыпал фотографии из пакета в другую руку.

– Например, об этой. – Резник бросил первую из них на стол прямо перед носом Шепперда. – Или этой. Или этой.

Глаза Стивена Шепперда были закрыты, плотно сжаты. Но Резник полагал, что все равно он знал в деталях все, что было изображено на каждой фотографии, как это бывает в хорошо запомнившихся снах.

После того как Линн Келлог потратила совершенно впустую три четверти часа, пытаясь склонить миссис Шепперд к сотрудничеству, она была уверена, что зря теряет время. Она позвонила, чтобы поговорить с Резником, но он находился в комнате для допросов. Поэтому она попросила соединить ее с суперинтендантом.

– Совершенно верно, – согласился с ней Скелтон, – возвращайтесь сюда.