Малолетки

Линн Келлог и Сара сидели на скамейке недалеко от магазина. Разговаривая, они опустошали содержимое пакета Линн. Вначале та расспрашивала девушку о работе, пытаясь несколько успокоить ее.

— Мне нечего больше сказать вам, — говорила Сара, вытягивая из пакета очередную конфетку, — об этой бедной девочке. Я все время только об этом и думаю.

— Я хотела спросить вас о вашем приятеле, — заметила Линн.

— Приятеле?

— Да, о Реймонде.

— Реймонд не мой приятель.

— Извини, я думала…

— Я вообще впервые увидела его в тот вечер.

— О… — произнесла Линн, глядя на сидевшую в полоборота к ней Сару: девушка старательно смотрела в сторону. — Я думала…

— Что мы были знакомы раньше?

— Да, мне так казалось…

— Потому что я пошла с ним?

— Думаю, что так.

Сара взглянула на Линн и резко отвернулась.

— У нас ничего такого не было.

— Послушай, Сара…

— Я говорю — ничего не было.

— Сара…

— Ничего серьезного.

На мгновение Линн слегка коснулась руки девушки.

— Сара, меня это совсем не касается.

Сара Прайн поднялась на ноги и стряхнула крошки розового щербета со своего передника. Выше по улице напротив магазина «С энд А» уличный певец в смешной шляпе и с красным носом пел, подыгрывая себе на банджо, «Вокруг моего сердца синие горы, Вирджиния». Этот вариант песенки отличался от того, который Линн слышала раньше.

— Сара, — обратилась она к девушке, пытаясь придать голосу интонации дружеского участия старшей сестры.

Сара вновь села.

— Эти пустые строения, куда вы пошли с Реймондом… У тебя не появлялось ощущения, что он бывал там раньше?

Прежде чем ответить, она помолчала, покусывая ноготь на мизинце.

— Я как-то не думала об этом, но, полагаю, что да… Он знал, куда вел меня. Да. Я имею в виду, что он не спотыкался там в темноте.

— А внутри?

— О, я не знаю. Мы ведь не заходили далеко внутрь. Мы остановились почти у двери.

— Там вы и… — Линн помедлила, — …целовались?

— Да.

— Хорошо, а как вел себя Реймонд до того, как у вас возникло подозрение, что там может быть что-то нехорошее?

Сара покусала нижнюю губу.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Ну, скажем, был ли он, например, возбужден, нервничал ли он?

— Он не нервничал, нет. Только после.

— После того как вы обнаружили тело Глории?

Сара кивнула.

— А до того момента, выходит, он ни о чем не беспокоился?

Сара нахмурилась, не совсем понимая.

— Реймонд, он не был напуган?

— Нет. Ему нечего было бояться, не так ли? Тем более что у него был нож.

Линн почувствовала, как по шее пробежали мурашки.

— Нож, Сара? Какой это был нож?

— Скажите, — поинтересовалась Алисон Морли, положив руки на стол и опираясь на локти, — вы будете еще со мной беседовать?

— Не знаю, — ответил Патель. — Если найдем преступника, арестуем его, тогда — да, это вполне возможно.

— А опознание?

— Может быть.

Алисон Морли удостоила его кивком, затем, поднявшись, одернула по бокам юбку.

— Спасибо за то, что уделили мне время, — поблагодарил Патель и внезапно почувствовал, что она внимательно наблюдает за тем, как он убирает блокнот и ручку, отодвигает стул.

— Вы не местный, не так ли? — спросила она. Патель покачал головой.

— Брэдфорд. Моя семья родом из Брэдфорда.

Алисон Морли кивнула.

— Мне казалось, у вас, скорее, йоркширский акцент.

— Почему?

— Такой акцент у моей двоюродной сестры, а она родом из небольшого городка на окраине Лидса.

— Да. — Он оглянулся на дверь и начал пятиться назад. — Хорошо, спасибо за оказанную помощь.

— Подождите минутку.

Она достала из кармана маленький носовой платок и вытерла им лацкан его пиджака.

— На вас что-то попало.

Патель смотрел, с какой осторожностью она это делала. Табличка с ее именем почти касалась другого лацкана. Он заметил у нее на подбородке на уровне ямочки небольшую родинку.

— Все в порядке, — произнесла она удовлетворенно и отступила назад.

— Послушайте, — Патель быстро выталкивал из себя слова, — вы не хотите сходить со мной куда-нибудь в ближайшие дни?

— Почему нет? — Алисон Морли слегка отступила назад. — Мы могли бы поговорить о вашей закладной. Посмотрим, не пришло ли время подумать об отсрочке.

12

Резник вышел из кабинета Джека Скелтона просвещенным. Вернувшийся с двухмильной пробежки суперинтендант достал из тщательно упакованного в фольгу свертка две дощечки из сухого гипса, оказавшиеся ломтиками шведского хрустящего хлебца, три стебля зеленого сельдерея и яблоко.

— Вы слушали сегодня утром радио, Чарли? — спросил Скелтон, скрупулезно разрезая яблоко на четыре дольки, которые затем также поделил пополам. — Две трети населения подвергают свое здоровье серьезному риску из-за привычки есть горячую жидкую пищу. В результате — рак прямой кишки, рак желудка.

Вот почему Резник вошел в продуктовый магазин, полный самых лучших намерений. В конце концов, нет ничего страшного, если он купит бутерброд с салатом на сером хлебе без соуса, майонеза или масла. Можно взять творог, в нем мало углеводов, особенно если остановить свой выбор на обезжиренном. Конечно, это не будет так вкусно, но, если речь идет о здоровье, это не такая уж большая жертва.

— С вас два фунта и тридцать пять пенсов.