Рассказывают про замечательное религиозное воодушевление евреев во время таких объездов: евреи приготовляются ко встрече его постом и усиленными молениями; когда он подъезжает к местечку, выпрягают лошадей и сами везут его карету, другие с религиозным благоговением бросаются к колесам и целуют их на ходу; таким образом поездка раввина – целое триумфальное шествие. В самом Столине он окружен не меньшим вниманием. Штат состоящих при нем евреев доходит до ста человек; все это закаленные фанатики: но не все из них могут зреть лицо его, а только более приближенные. Раввин живет в огромном деревянном дворце, построенном недавно. Прежний дворец столинских раввинов сгорел; пожар случился в ночь, когда вся секта праздновала обрезание первенца, будущего наследника раввината. Собравшиеся из разных мест почитатели собрали тотчас же 50 тысяч руб. и в несколько месяцев воздвигли новый роскошный дворец. Раввин редко показывается из своих покоев. Приходящие к нему за советом ждут доступа по нескольку дней, проводя время в молитве. Съезжаются к нему его почитатели за самыми разнородными советами. Мало кто начинает, особенно в молодости, идти по той или иной профессии, не испросив предварительно его совета и благословения. Про личность самого раввина евреи говорят, что он «ужасно умный, день и ночь читает Библию». Но приходилось слышать отзывы более интеллегентных евреев, а также и русских, знающих его; все единогласно утверждали, что раввин – человек с образованием, владеет иностранными языками, читает и знает далеко не одну Библио и весьма тяготится своим положением. «Несчастный он человек!» – воскликнул один полуинтеллигентный еврей, рассказывавший мне про него. Мать нынешнего молодого раввина, как говорят, женщина с большим образованием; она владела большими имениями на Волыни, но по смерти своего мужа продала их и уехала заграницу, где и поселилась. Добавлю еще, что когда пришлось теперешнему раввину в 1889 г. отбывать воинскую повинность, евреи за тридцать тысяч купили квитанцию и таким образом не допустили своего религиозного главу маршировать среди солдат».
Надо заметить, что цадиков почитают не одни их приверженцы – хаседимы, но и раввинисты: необразованная масса из секты раввинистов обращается и к своим раввинам, и к цадикам, смотря по авторитету последних. Несмотря на деление на секты, между евреями не замечается религиозного антагонизма. Это объясняется не только сплоченностью евреев, но также и тем, что сектанство вовсе не способствует разделению евреев по основным религиозным верованиям и в обрядовом отношении: Ветхий Завет и Талмуд для всех служит общею основою. Можно заметить только одно, что раввинисты проявляют гораздо более склонности к новшествам и в последнее время к сионизму, охотно оставляют предрассудки и упорно стремятся к общеевропейскому образованию. Хаседимы же под влиянием цадиков весьма суеверны.
Все мировоззрение еврея проникнуто глубокою религиозностью. Евреи очень суеверны, преисполнены массой предрассудков, но и само суеверие находит подтверждение и объяснение в религии, собственно в толковании ее, находящемся в книгах Талмуда. Всякое действие еврея связано с религией; домашний и общественный строй находятся в непосредственном подчинении религиозным требованиям; даже одежда – и та имеет связь с религией. Мы конечно говорим о правоверной массе еврейства, а не о евреях, выдвинувшихся из массы вследствии полученного ими образования; об этой же массе и дальше будет речь.
В общественной жизни еврейская масса не представляется единой: одни пользуются в еврейской общине большим почетом, другие – меньшим. Положение в своей среде каждого еврея обусловливается тремя факторами: происхождением, ученостью и богатством; последний фактор – производный.