Малознакомый Ленин

В переводе на другой язык это означает: бросьте говорить глупенькие речи о храбрости. Мудрость вождя революции и государства заключается в том, что, не поддаваясь рефлексам, он должен уметь уходить «подобру-поздорову» из опасности…

Если бы заснять фильм из повседневной жизни эмигранта Ленина в пределах его, только что отмеченных правил, привычек, склонностей, — получилась бы картина трудолюбивого, уравновешенного, очень хитрого, осторожного, без большого мужества, трезвейшего, без малейших эксцессов мелкого буржуа.

Когда он стал у власти, многие художники, рисуя его портрет, пытались в нем передать, отжать, наиболее бросавшиеся им в глаза психологические черты Ленина. И замечательно, что во всех рисунках и портретах 1920–1921 годов Малявина, Пархоменко, Бродского, Чехонина, Альтмана, — это была эпоха начинавшегося нэпа, — Ленин представляется именно таким, то есть уравновешенным, трезвейшим, пунктуальным, взвешивающим, спокойным, рассудочным человеком.

Однако это только одна половина Ленина. А вот если бы параллельно с первым, «немым» фильмом, заснять другой, с записью звуковой, передающей то, что проповедует Ленин, то, что чистенько, аккуратно он заносит на бумагу (без писания, сводящегося к наставлениям, команде, приказам, директивам — он не мог бы жить), предстанет феномен, бьющий своей противоречивостью. Этот трезвый, расчетливый, осторожный, уравновешенный мелкий буржуа — далек от уравновешенности. Он считает себя носителем абсолютной истины, он беспощаден, он хилиаст. Он способен доводить свои увлечения до ража, от одного ража переходить к другому, загораться испепеляющей его самого страстью, заражаться слепой ненавистью, заряжаться таким динамитом, что от взрыва его в октябре 1917 года будут сдвинуты с места все оси мира. Две души, два строя психики, два человека — в одной и той же фигуре. Как Фауст Гете он мог бы сказать о себе:

Zwei Seelen wohnen, achl in meiner Brust.
Die eine will sich von der andern trennen.

Возвращаясь из эмиграции и подъезжая 16 апреля 1917 года к Петрограду, Ленин, волнуясь, спрашивал: «Арестуют ли нас по приезде?» Это — одна ипостась Ленина.

Двадцать минут спустя, после торжественного его приема на вокзале представителями Совета рабочих и солдатских депутатов, Ленин несся на броневике через весь Петроград к дворцу Кшесинской, ставшего помещением Центрального Комитета большевиков, бросая встречным толпам: «Да здравствует мировая социалистическая революция!» Это — другая ипостась Ленина.

От одной души пойдет нэп и завещание Ленина — «надо проникнуться спасительным недоверием к скоропалительно быстрому движению вперед» [24]От другой — Октябрьская революция и хилиастические видения кровавой мировой коммунистической революции. По-видимому, вторую ипостась и пытались запечатлеть художник Гринман (в 1922 году), скульптор Н. Аронсон (в Париже, в 1925 году), скульптор Королев (в 1924 году), последний — лучше других. У Гринмана — Ленин слишком уж «красив», а у Аронсона желание подчеркнуть волю, суровость и мудрость Ленина зашло так далеко, что в результате появилась символическая и стилизованная фигура, а не Ленин.

Благополучие Ленина в годы первой революции

В первый период эмиграции и до 1905 года из бюджета Ленина полностью выпадает гонорар от легальных русских изданий. Он ничего в них не пишет. К нему поступает лишь то, что должна за книгу «Развитие капитализма в России» издательница Водовозова. О получении от нее гонорара упоминается в некоторых письмах Ленина из Мюнхена в 1901 году. «От своей издательницы я получил на днях 250 р., так что и с финансовой стороны теперь дела недурны» (письмо от 7 июня). «Моя издательница прислала мне кое-что и я надеюсь обойтись этим еще довольно долго…» (письмо от 21 сентября).

Как и три остальных редактора «Искры» (Плеханов, Мартов, Засулич), Ленин получал в это время жалованье от партии. [25]Получал ли он в то время денежную помощь от матери? Вот письмо к матери из Мюнхена 19 сентября 1900 года: «Белья и денег у меня достаточно, дорогая мамочка, так что ни того, ни другого посылать пока не надо; надеюсь, что не скоро придется писать об этом, — а когда понадобится, я постараюсь рассчитать заранее».