Мальта и мальтийцы. О чем молчат путеводители

– Я обязана сделать все, чтобы мои подопечные жили в комфортной эмоциональной среде. А это в первую очередь зависит от отношения к ним окружающих. Давайте я скажу короче. Чем лучше будет настроение у тех, кто за стариком ухаживает, чем больше будет у них терпения и доброты, тем легче будет их подопечному преодолевать свои хвори, недуги и дурное настроение.

САЙВОР И ДЖОЗИ

В этом доме все дышит хорошо налаженной, давно отрегулированной жизнью. Это и немудрено. Сорок лет они строили свой быт. Возводили дом. Воспитывали детей. Много работали. И теперь с удовольствием отдыхают.

Глядя на них, вспоминаю слова профессора Марвина Формозы о том, что время после пенсии – третий возраст – самый счастливый в жизни человека. Сайвор и Джози производят впечатление людей умиротворенных и довольных своей жизнью. Старшие дети завели собственные семьи. У дочери Оливии, как я уже писала, большой дом, а еще и загородная дача на острове Гозо. Родители помогли ее строить, так что с полным правом иногда приезжают туда отдохнуть. Сын недавно купил себе квартиру.

Невестка моих друзей – та самая русская девушка Светлана Велла, о которой я уже писала. Я спрашиваю у Сайвора и Джози, как они отнеслись к жене сына. Наверное, сначала не очень обрадовались?

– Нет, мы этот выбор сразу одобрили, – говорит Джози.

– Сын сказал, что полюбил эту девушку, – вспоминает Сайвор. – Я только спросил: «Ты собираешься прожить с ней всю жизнь? Хорошо ли ты ее для этого знаешь?» Он ответил, что они встречаются уже несколько лет. И он уверен, что этот брак навсегда. Тогда мы дали свое добро.

Младшая дочь Сайвора и Джози, студентка Мария, живет с родителями. Однако большую часть времени проводит со своим женихом, очевидно, тоже скоро их покинет. Так что никто не мешает размеренному, давно устоявшемуся распорядку их жизни. Вот как они мне его описывают.

Сайвор:

– Я встаю без четверти семь, включаю радио, слушаю новости. Потом выпиваю кофе, съедаю чашку кукурузных хлопьев с молоком.

Джози:

– А я в это время готовлю ланч. Если лето, то салат, рыбу, бобы. Все холодное. Если прохладная зима, то обязательно горячие блюда: суп, мясо, пасту (пастой здесь называют любое блюдо из макарон).

Сайвор:

– После ланча я отдыхаю, читаю вчерашние газеты. Жду, когда жена принесет сегодняшние.

Джози:

– Я в это время иду в магазин. Покупаю свежие продукты – стараюсь ничего не сохранять со вчерашнего дня. И конечно, несу целую пачку газет. Муж без них и дня не может прожить.

Сайвор:

– А Джози не может прожить без своих журналов.

Джози:

– Да, меня политика не сильно интересует. Я больше люблю читать о людях. Любовные истории. Или о телезвездах.

У телевизора оба проводят много времени. Но и туг вкусы расходятся. Сайвор предпочитает новости, политические дебаты, выступление политиков, а также международные события. Джози любит сериалы, конкурсы красоты. И еще – программы о воспитании детей. Практического применения для нее знания о воспитании пока не имеют: детей уже вырастила, а внуков еще нет. Но Джози всю жизнь проработала воспитателем в детском саду, она по привычке интересуется педагогикой.

В семь вечера хозяйка зовет мужа к обеду. Обедом здесь на европейский манер называется последняя, вечерняя еда.

– Что готовите вечером? – спрашиваю Джози.

– Что-нибудь сытное. Свинину с картофелем. Рисовую запеканку. Жареную рыбу. И еще мороженое. Или пирожки. И обязательно на десерт фрукты.

В восемь вечера день закончен: старики уходят спать.

Не слишком ли однообразна такая жизнь? Не успеваю я додумать эту мысль до конца, как Джози поясняет:

– Но в нашей жизни много разнообразия. По воскресеньям идем на мессу в церковь. Часто к обеду собираются дети. Мы участвуем во всех религиозных праздниках, фестах и карнавалах.

– Не забудь про наши поездки за границу, – вставляет Сайвор. И начинает закладывать пальцы: – Мы побывали в Италии, Чехии, Словении, Финляндии, Канаде. Недавно ездили в Лондон.

– И у вас на все это хватает денег?

– Двух пенсий вполне хватает на повседневную жизнь. А на поездки приходится добавлять из накоплений. Недаром же мы всю жизнь трудились.

К высокооплачиваемым специалистам Сайвор не принадлежит. Он потомственный полицейский, как его отец и его дед. Денег всегда не хватало. Поднять троих детей, дать им всем образование – забота не из дешевых. А еще этот дом…

– Я строил его своими руками. На это у меня ушло семь лет, – говорит Сайвор.

На протяжении всей нашей беседы я вижу, как ему не терпится это свое детище мне показать. Дом и впрямь хорош. Огромный, трехэтажный, очень похож на тот, про который я рассказывала в главе о Камиллери. Меня удивляет, однако, не столько это сходство, сколько социальный феномен. Один из хозяев – богатый человек, владелец каменоломни. А другой – скромный полицейский. Но дома по размеру, качеству, интерьеру мало чем отличаются друг от друга.