Мальтийский крест

— Скажи ей, что в Одесе, по крайней мере — на Молдаванке, приличные девушки на улице не курят. Она ведь приличная?

— Интересуешься — подойди и спроси, — снова усмехнулась Кристина, но уже по-другому.

— Ой, ну вот только без этого. Мы ведь вежливо, культурно разговариваем. Вы приехали в гости — хорошо. К кому, можно поинтересоваться?

— Тебе оно надо?

— Мне — совсем не надо. Но есть люди, которые просто любят, чтобы всё вокруг было тихо, спокойно и понятно.

— Хаим Мотлевич?

— Сейчас — он.

— Бабушка Геня стукнула?

— А разве вы её об этом не просили?

— Мы просили, чтобы нас не беспокоили, пока у нас не появятся другие желания.

— Разве это беспокойство? Гость в дом — бог в дом. Но хоть назвать себя хозяевам полагается?

— Кто бы спорил. Так ты же видишь — дядя устал с дороги. Он отдохнёт, побреется, переоденется — тогда и познакомимся и поговорим. А вы пока можете подождать. Хоть у себя, хоть на улице…

Тональность и, главное, мимика Кристины комиссию по встрече явно раздражала, но они строго следовали инструкции.

— А в квартиру не пригласите? Очень нам интересно, к кому это вдруг такие уважаемые люди приехали? Прямо в голову не возьму. А я тут всех знаю.

Кристина на глаз прикинула, что в доме примерно десять квартир, если, конечно, здесь не апартаменты по одному на этаж.

— В чужую — не имею привычки приглашать. Зато у вас как раз занятие будет — чтобы не скучать, попробуйте угадать, к кому мы и зачем. Договорились, джентльмены? Тогда мы пойдём, а то дядя совсем на ногах не держится…

— Я в толк не возьму, — впервые подал голос второй парень, — чего вдруг таких солидных гостей не встретили, и приехали они не на такси, а на трамвае? Уставши-то…

— Вот и вторая задачка. Порешаете — не так скучно ждать будет. Подвинься, да?

— Ты, сестричка, чёт-то не поняла, — ответил второй, делая ещё шаг поперёк тротуара. И продолжил на идиш, обращаясь непосредственно к Ибрагиму: — Извините, уважаемый, дела тут у нас таким интересным образом складываются, что мы просто не можем допустить, чтобы такой человек, как вы, попал в неловкую ситуацию. Законы гостеприимства, знаете ли… Случись что с вами, опять всей Молдаванке отвечать? Пройдите в калиточку, я вас от всей души прошу. Безопасность и всё положенное почтение гарантируем. Порожняк здесь не гонят.

Катранджи решил, что пора брать игру в свои руки. Он демонстративно извлёк из кармана пиджака прихваченную из гостиницы бутылку, шумно глотнул, прислушался, как прошло, потом сплюнул и спросил у Кристины почти трезвым голосом:

— Если так настойчиво приглашают, неудобно отказываться, правда, девочка? Пойдём, что ли?

Та пренебрежительно пожала плечами:

— Вам виднее, дядя.

Ничего более не сказав, Ибрагим решительно двинулся в проём калитки. Уже ясно, что без скандала разойтись не получится. Но и на происки врагов поведение парней никак не походило. Просто Кристина слегка перестаралась. В таком районе (а сколько таких районов в десятках городов за пределами Периметра он успел повидать) нужно было не рисоваться своими прелестями и кулаками не размахивать, а пробираться «ниже воды, тише травы». С другой стороны — кто мог предположить, что вдруг такой Сёма в вагоне окажется? Если он, кстати, тоже не подстава.

Да нет, так подставы не делаются, просто глупая случайность. Старушка, явно профессиональная наводчица, уже сидела в вагоне, когда они вошли, и никаких средств связи наверняка не использовала. На расстоянии вытянутой руки Катранджи не упустил бы любого подозрительного жеста.

Любой среднероссийский человек, попав во дворик, куда они вошли, несказанно бы удивился. И хороший стол накрыт под навесом с оплетёнными виноградными лозами столбами, и «комиссия по встрече» в полном составе.

Похоже, что здесь справляли второй день еврейской свадьбы. А, возможно, всегда так привыкли ужинать. В кругу семьи и соседей.

Пресловутый, он же теперь почти легендарный Хаим Мотлевич, полноватый, круглолицый мужчина явно за семьдесят, но назвать которого стариком не повернулся бы язык, сидевший во главе стола, приветственно помахал рукой, не вставая с места. Катранджи, по пути раскланиваясь, двинулся прямо к нему, а Кристина с Гертой остановились по обе стороны калитки, в достаточно характерных позах.

— Девочки, здесь этого не нужно, — мягко сказал тот, что с усиками. — Свои пушечки оставьте при себе. Только ни один человек в Одесе не может и не мог бы сказать, что в этом доме они кому-нибудь пригодились… — наткнулся на взгляд Кристины и поправился: — Потребовались, так скажем. Если что, имейте в виду, меня зовут Иосиф, а его, — показал он на товарища, — Василий. И мы никаким образом не принадлежим к списку лиц, которыми поимела бы желание заинтересоваться лучшая в России одесская полиция.