Мальтийский крест. Том 2. Черная метка

Фёст, включив СПВ односторонне, с минуту долго смотрел на президента, читающего какие-то бумаги в своём домашнем кабинете. Выглядел он явно озабоченнее, чем вчера. День наверняка выдался непростым. Было с чего. Вадим примерно представлял, чем он мог заниматься сегодня, с кем совещаться, какие задачи ставить «силовикам», как отвечать на вопросы встревоженных, а то и напуганных приближённых.

Повернул верньер, тем самым «включив» президентский телевизор.

— Добрый вечер, — поздоровался он и заметил, что президент непроизвольно вздрогнул. А кто бы не вздрогнул?

— Как вам моя маленькая демонстрация?

— Послушайте, господин Александр Александрович, или как вас там! — Человек с той стороны экрана вложил в интонацию весь металл, запас которого у него имелся. — Демонстрация вполне убедительная, но нельзя же так!

— Как? — спросил Фёст невинным голосом, совсем не вязавшимся с его пиратским обликом.

— Вы развязываете абсолютно беззаконный и бессудный террор! Если всё это, конечно, не дикое Совпадение…

— Я ещё вчера хотел вас попросить — в ситуации невозможной, фантастической, бредовой, если хотите — постарайтесь оставаться самим собой, забыв о роли, о должности, что на вас возложена. Просто самим собой, если у вас остались хоть какие-то воспоминания о подобном состоянии. Трудно, не спорю, но всё же?

Фёст впервые увидел, как президент достаёт из кармана домашней вельветовой куртки пачку «Кэмела» и закуривает. Значит, прошлый раз ещё пытался поддерживать привычный всей стране имидж. А теперь — сдался?

— С вашим знанием обычной теории вероятности — крестики на вчерашнем листе и то, о чём вещала очаровательная дикторша ТВ, попадает в сферу «диких совпадений»? «Мастера и Маргариту» давно перечитывали? Есть там чудесная фраза насчёт того, что человек иногда бывает «внезапно смертен». Да и вообще в этом романе масса интересных мыслей, доступных людям со вполне средним, а иногда и начальным образованием…

— Я не пойму, вы специально, пользуясь своим положением, пытаетесь меня оскорбить? — задумчиво спросил президент, глубоко затягиваясь сигаретой вражеского производства.

— Захотел — оскорбил бы так, что надолго хватило бы. А я просто выискиваю точки, где вы ещё остаётесь нормальным человеком. Не так много осталось, но ещё есть…

— Опять грубость на грани хамства.

— Извините, но мне отчего-то кажется, что вам в глубине души нравится мой тон. Давно с вами так никто не разговаривал. Да, что-то вы там говорили насчёт беззакония и бессудности. Прямо только что. Забавно — с вашим-то юридическим образованием. Вы, когда бреетесь, в зеркало на себя глядя, не смеётесь? У меня иногда случается. Ваше высокопревосходительство, введи вы завтра в доверенной вам стране закон, суд и так называемую «социальную справедливость», немедленно исчезнет почва для моих жёстких, но пока ещё эффективных поступков. Готовы?

Президент прикурил вторую сигарету, раздавив в пепельнице не до конца догоревшую первую.

— Вы ведь понимаете — такое невозможно, я не Сталин.

— Кто бы спорил. А посадить на самую верхушку десяток полностью верных вам людей и организовать толковую зачистку продажных нижестоящих — тоже трудно? Министр МВД не в силах нагнуть до пола начальника областного и даже районного отдела. Генеральный прокурор возбуждает уголовные дела против честных офицеров, исполнявших ваш приказ. Суд присяжных их оправдывает. Вопреки всем законам и даже понятиям прокуратура решение суда отменяет. Вы молчите. Вам самому не смешно?

— Смешно — слово не из того смыслового ряда. Вы — не знаю, кем на самом деле являетесь — жестокий идеалист. Бывали в истории такие. Хуже вас или лучше… Впрочем, количественные оценки здесь едва ли применимы.

— Не смею возразить. Тогда вы — мягкотелый прагматик. Кажется, того парня, что ночью по пьянке застрелился, вы числили в когорте «приличных людей»? Пусть там и остаётся. Я, честно говоря, осмелился предположить, что прямо с утра вы должны были затребовать настоящие досье на жертв несчастных случайностей. И, с точки зрения обычного юриста, задать вопрос себе и своим помощникам: каким образом подобные люди так долго оставались на свободе и кто персонально приложил руку к обеспечению их безопасности и процветания? Далее, при получении ответа, дать законный ход. Несчастный случай есть несчастный случай, покойника к суду не привлечешь, но ведь все их подельники вполне в сфере досягаемости…

Или в нашей стране подобные элементарные шаги даже для президента уже переместились в область фантастики?

Ответа не последовало. Вернее, последовал, но не ответ, а вопрос. И тоже не из самых умных.

— Вам не надоел этот грим? — спросил президент, намекая на чрезмерную театральность облика собеседника.