Мальтийский орден в прошлом и настоящем

Но вот и на Востоке перед Фридрихом II как будто открылись перспективы: предприимчивый Гогенштауфен благодаря династическому браку с дочерью Жана де Бриенна вознамерился стать королем Иерусалима и отправился наконец в Палестину. Пожалуй, этот шестой по счету крестовый поход (1228—1229) принес более весомые результаты: германскому императору удалось вновь установить власть крестоносцев в Иерусалиме. Договор, подписанный с султаном аль-Камилем, обеспечивал мир на десять лет. Римский папа Григорий IX специальной буллой утвердил достигнутые соглашения (1231 г.) и, видимо, зная хорошо свои «кадры», сделал особый упор на том, что они являются обязательными для всех, включая тамплиеров и госпитальеров.

Но для орденов, возомнивших, что их власть на Латинском Востоке беспредельна, даже папская булла была не указ. Иоанниты за один только 1230 г. дважды затевали смуту, вначале вместе с правителем Дамаска выступив против аль-Камиля, а затем, объединившись со своими вассалами ассасинами, — против бывшего союзника Боэмунда IV. Интересны взаимоотношения ордена с этой тайной мусульманской сектой, образовавшейся в конце XI в. в Иране, но распространившей свою деятельность на территорию Сирии и Ливана, где им принадлежали крепости и замки. Практиковавшие убийство как средство борьбы, ассасины длительное время держали в страхе влиятельных лиц как франкского, так и мусульманского Востока. Так, они несколько раз покушались на жизнь Салах ад-Дина, осуществили убийство одного из видных участников третьего крестового похода маркиза Конрада Монферратского и сына Боэмунда IV Антиохийского. В дальнейшем они окажутся причастными еще к ряду политических акций, в частности против французского короля Людовика IX.

Естественно, что многие государственные деятели стремились привлечь к себе ассасинов, чтобы использовать это страшное оружие в своих целях. Известно, например, о нескольких посольствах к ним с дарами, снаряженных Фридрихом II. Жан де Жуанвиль, придворный историк Людовика IX, писал, что секта требовала подобных же даров и от французского короля, возглавившего очередной крестовый поход. Все это не помешало госпитальерам наладить тесные контакты с ассасинами, которых они даже заставили принести вассальную присягу. Забегая вперед, заметим, что конец могуществу секты положили удары монголов в Иране и мамлюков в Сирии в конце XIII в.

В 30-х годах XIII в. рыцари ордена продолжают свои пиратские вылазки против всех, кто стоит на дороге, будь то мусульмане или христиане. Потерпев поражение под г. Хама, госпитальеры переключились на окрестности г. Алеппо и крепости Маргаб.

Одновременно они действовали против Боэмунда IV. Суть конфликта заключалась в том, что этот антиохийский князь, боясь усиления иоаннитов, и кстати сказать не без оснований, так как по своему влиянию в Антиохии великий магистр был близок к княжеской власти, а обширные владения позволяли ордену при желании даже создать здесь собственное государство, конфисковал в свое время большую часть их земель и селений. В ответ орден отказался признавать князя своим сюзереном.

На сей раз госпитальеры прибегли на только к ощутимым военным ударам (например, они захватили и разорили крепость Джабалу), но и к «дипломатическому каналу». Великий магистр ордена Гверин (1230—1236) уговаривает папу Григория IX подвергнуть антиохийского князя отлучению до тех пор, пока он не «раскается» в своем поведении по отношению к иоаннитам. В конце концов стареющий Боэмунд идет им навстречу и возвращает доходные поместья в Триполи и Антиохии, отдает ордену во владение крепости Джабалу и Шато де ла Вьель, а госпитальеры, в свою очередь, признают его сюзеренитет и складывают оружие.

Управившись, таким образом, с одним запутанным вопросом, орден иоаннитов тут же вмешивается в борьбу фракций в Иерусалиме. С отъездом Фридриха II в Европу в его новых владениях вспыхнуло недовольство воцарением в Палестине германского императора, который короновался в Иерусалиме. Правящая верхушка Иерусалимского королевства разделилась на партии сторонников Гогенштауфена и его противников, в числе которых были и госпитальеры. Дело дошло до вооруженных столкновений, и бароны вновь с головой окунулись в губительную братоубийственную междоусобицу.