Мальтийский рейд

Они дошли до рыбного ресторана и остановились у ограды: внизу, почти у самой воды была установлена сцена, на которой пели и плясали актеры. Мелодия была столь зажигательна, что стоящие рядом зрители сами пускались в пляс. Танцевальные номера сменились песенными, потом появились конферансье и провели несколько конкурсов. Примерно в первой половине второго ночи это шоу закончилось и Жанна повела своих друзей вниз на остановку "Прилуна". Она решила заглянуть в китайский ресторанчик, посидеть в приятном месте и выпить по бокалу "Токайского".

* * *

Шустрая троица забрела в "Эмпайр" и до половины второго отплясывала разные па. Венечке подобная встряска не нравилась: ему пришлось сидеть в рюкзаке, который дергался в такт грохочущей музыке на спине у Дарьи. Наконец дети решили, что в дискозале слишком тесно и душно, и покинули его. Дикобраз был рад, что его спасли от этой ужасной грохочущей музыки. Они миновали "Ватер Бургер" и пошли вниз до Сент-Джулианса. Дарья вытащила из рюкзака грызуна и повела его на поводке. Веня был зол на ребят за то, что они засунули его в этот жуткий рюкзак, но почувствовав свежий воздух и твердую почву под лапами он сменил гнев на милость. Мохнатая ищейка шла по следу: она учуяла запах старших хозяев.

— Ребята, наш Веня взял чей-то след! — ликующе заметила Дарья.

— Мы можем случайно встретиться с родителями, — мрачно заметил Андрей, — он слишком легко идет по следу.

— Не бойся, — успокоил его друг, — может они искали такси. Здесь столько народу, что яблоку упасть негде.

Дети почти бегом пронеслись по Тауэр Роуд до остановки "Прилуна" и остановились передохнуть. Они сели на дежурную скамейку и решили посоветоваться, что же им делать дальше.

— Давайте пойдем по трассе никуда не сворачивая, — предложила Дарья. Здесь фонари светят и не так страшно.

— А давайте дойдем до пристани, — предложил Санька-"Коготь", — посмотрим на Валлетту и вернемся обратно. Ну что скажете? — мальчик посмотрел на друзей.

— Не знаю, — задумчиво произнес Андрей, — Веня хочет в другую сторону.

Все сразу посмотрели на игольчатого мохнатика: Венечка натянул поводок до упора и рвался на другую сторону дороги. Там, решетка, отделяющая каменистый пляж от дороги, поворачивала куда-то в сторону. Ребята решили проверить, что там и пошли за зверьком.

Веня шел по запаху: он был довольно стойким и принадлежал трем знакомым личностям. Дети так увлеклись преследованием, что не заметили, как уперлись в массивную дверь китайского ресторана. Дарья первая поцеловала лбом темную дверь и встала в нерешительности.

— Ой, кажется у меня будет шишка, — жалобно сказала она, потерев ладошкой ушибленное место.

— Ну ты даешь, Веня, — пожурил его Андрей, — это же кухня. Нам сюда нельзя. Подумать только, он наверное шел по запаху свежей рыбы или кого-нибудь из сотрудников. Вот это приключение!

— Мы идем в другую сторону, — решительно произнесла Дарья и взяла зверька на руки.

* * *

В жилах Тони Джордана по материнской линии текла жгучая кровь арагонских предков. Когда-то давно одна красивая до умопомрачения молодая особа покорила холодное сердце расчетливого англичанина и подарила ему двойняшек. Англичанин влюбился и увез девушку к себе домой. Прошло время и у них появились внуки. Они были также красивы и вспыльчивы, как их южные предки. Дед Тони знал об этом и старался всегда наставить своих наследников на путь истинный. Тони в отличие от родных сестер и двоюродных братьев не был набожным. Поэтому его совершенно не трогали распри католиков и протестантов, он всегда снисходительно отзывался о тех, кто размахивал псалтырем у него под носом. Это приводило в ужас его бабку, старую католичку, и смешило деда. Тони увлекался историей, а не теософией, и поэтому дружил со всеми, не взирая на их способы толкования Библии.

Еще в детстве, приезжая на каникулы в Арагон, Тони сошелся с монахами, которые посещали библиотеку. Так началась его дружба с мальтийскими рыцарями. Дружба переросла в более тесную связь с одним из монастырей, который занимался научными изысканиями. По началу Тони было даже интересно, почему это монахи занимаются практическими изысканиями в то время, когда видные представители церкви чуть ли не предают анафеме современную медицину, но потом, когда пришло время знакомится с древними источниками, он понял, что большинство религиозных учений перевернуто с ног на голову и намеренно искажено в худшую сторону. После такого познания он стал еще более философски относится к своим религиозно настроенным родственникам и друзьям. Это сыграло в его пользу спустя некоторое время, когда он отдыхал в Ольстере.

Его заметил сэр Александр и пригласил в качестве консультанта в антикварную лавку. Юноша хорошо разбирался не только в артефактах, но и в драгоценностях, был умен, начитан и терпимо относился ко всем религиям. Петровскому был нужен человек, который мог спокойно общаться с представителями остального мира и не вспоминать о разночтениях в Библии с фанатичным блеском в глазах. Вот так Тони и стал личным секретарем семьи Петровских.