Мальвина на ужин (СИ)

«Бэлла Гибискус. Психолог». Дальше телефон и мейл. Золотыми буквами по розовой шёлковой бумаге.

Ну, допустим, на Бэллу она смахивает, что, наверняка псевдоним, а вот фамилия… Совпадение? С чем? С рестораном? Или сейчас мода пошла на гибискусы?

И ведь находятся же у неё клиенты, если она золотую брошь пришла заказывать по индивидуальному эскизу. В ней была какая-то уверенность, даже властность. Я подумала ещё, что внешняя экстравагантность не всегда, наверное, шиза, а некая неординарность. Или такое бывает, когда люди долго живут где-нибудь на солнечном юге, и яркие краски становятся привычными, а перестраиваться под нашу тусклость и приглушённость противоречит её образу и привычкам. В любом случае, это некая смелость и даже вызов, или ей вообще всё равно, что о ней подумают, а тут уже попахивает свободой от стереотипов.

Парочка так ничего и не выбрала. Ушли, сказав, что вернутся. Идите уже поскорее, отправила я им мысленное послание.

— А вот вы, что нам посоветуете? — вдруг свернул на полдороге парень. Девчонка тоже притормозила.

Я взглянула на их руки. У него были обычные мужские руки средней красивости, но аккуратные, у неё — даже очень красивые и холёные с тёмными ногтями.

— Я покажу вам свой выбор, но только один раз. Договорились?

Парень кивнул, девчонка стояла молча. Я достала для него простое кольцо-гайку из белого золота, которое мне самой, кстати, нравилось, а для неё бриллиантовую дорожку из выращенных камней. У нас осталась только одна и как раз её семнадцатого размера. Положила кольца на поднос и поставила перед ними. Они переглянулись.

— Меряйте!

— Даш, я что тебе говорил? Прикольно же.

— Угу, — кивнула девушка, — но ты ж сказал, что…

— А скидки у вас есть? — спросил парень.

Дальше всё по схеме. У нас нет, но для вас есть и прочее. Пять процентов их устроили абсолютно.

— Хорошо, что пришла вовремя, — сказала Светка, когда они наконец ушли. Она не злилась. Когда общая прибыль, разногласия сглаживаются намного быстрее. Слава ей особо была не нужна, а и она с ними тоже работала, я только исполнила красивый заключительный аккорд, который был нужен обеим сторонам. Молодец, короче.

— Ты не передумала с ночёвкой? — подобралась Светка.

— Передумала. Я с приятельницей одной договорилась. Пустит на одну ночь, — как же я не люблю врать!

— Что за приятельница? — Светка могла быть бесцеремонной и простой, как репа.

— Ты не знаешь. Отстань.

— Я честно не могу тебя сегодня пригласить к себе. У меня мама же гостит. Валерка в этот период и так шипит, — она прям извинялась.

— У меня всё норм. Спасибо, Светик. А Валерка зря шипит. Не было бы твоей мамы, не было бы Вовчика.

Оставалось минут двадцать до закрытия. Время летело стрелой, не Купидона, конечно, но в голову пришло. Иду, можно сказать, на важную встречу, да ещё и к такому мужчине необычному, а ни голову не могу уложить, как надо, ни одеться поприличней. В форме, что ли пойти? Не в джинсах же с футболкой, на которой написано «Я еду» и нарисован самокат. Схватила с утра, что под руку попало.

— Ты, что, переодеваться не будешь? — Светка прям следила за мной, как снайпер.

— Нет, в форме поеду.

Тут она поняла, что я что-то темню.

— Ладно, потом расскажешь, никуда не денешься, — вздохнула она.

Наверное, я нервничала, и она это почувствовала. Решила, что хватит меня терзать. Мы закрыли магазин и пошли на выход, я через минуту сказала, что забыла сходить в туалет и еле от неё отвязалась. Тут она точно поняла, что у меня на уме какой-то план, и говорить его я ей не хочу. Хватило сил всё-таки от меня отстать и не ссориться. Мы с ней иногда ссорились, кстати, из-за ерунды, когда спорили: о шмотках, о политике, о мужиках, о жратве, об артистах, ну, обо всём, что в сознании крутилось, когда стоишь в пустом магазе, а клиентов нет часа два.

Я поднялась на третий этаж и пошла к синей двери.

4.

Я ещё и подойти-то не успела, оставалось полметра где-то, а она уже открылась, разъехалась, точнее. В дверях стояли два мужика, одетые как папуасы, намазанные тёмным гримом в бусах и с копьями. У меня аж сердце в пятки ушло.

— Я к Ярославу, — отчество из головы вылетело, и думаю, скажу неправильно, ещё не пустят. То ли Игнатьевич, то ли Игоревич.

— Прямо до конца, направо дверь с цветком, — сказал один из папуасов.

Ждали значит. Он и правда их предупредил. Уже хорошо. Иду. Темно и барабанная дробь. Не в мою честь, конечно, а где-то справа приглушённо. Вот и дверь с цветком. Стучу. Молчание. Попробовала открыть. Закрыто. Может, не тот цветок? А какой не тот? Не обратно же идти. Стою. Ещё раз постучала.

— Вероника, идите сюда! — это его голос, но прямо почти шёпотом.

Иду за голосом и вижу его в длинном балахоне с накинутой на плечи шкурой леопарда. Уж не знаю, настоящего или это имитация. Всё внутри дрожит. В носу кольца, вроде, нет.

— Вы можете посмотреть отсюда, — и показывает мне на небольшое окошко. Киваю и припадаю к этому окошку, а там…