Малыш [СИ]

Какое-то время он сидел возле спящей Элоры, смотрел, как мерно она дышит, лежа на боку, как тихо вздымается ее грудь под одеялом и чуть заметно подрагивают во сне длинные ресницы. Мучительно сильно захотелось дотронуться до ее пухлых губ, поцеловать щеки, носик… И он тут же, чтобы бессмысленно не расстраиваться еще больше, исчез из жилища Тао.

Долго и бесцельно летал в космосе, пронизывая насквозь планеты и звезды, и меняя галактику за галактикой. Уперся в край освоенного мира, за которым уже не было присутствия Малыша. И тут же почувствовал жгучее желание рвануть туда, в неизвестность и, наверняка, в опасность.

Полетал еще немного вдоль невидимой границы, с тоской поглядывая в недоступные дали, а потом вдруг снова оказался в Лесу, у дупла, в невидимом виде.

Элора уже обустроила шалаш и, судя по состоянию кучки плодов — основательно насытилась. Весело напевая свою старую песенку: Я королева… без королевства… она сидела на коленях и мастерила себе из листьев и тонкой лианы набедренную повязку. Несколько вариантов подобного одеяния лежало рядом, явно — отвергнутых.

Сергей замер сбоку, любуясь своей женой. Какая она все же красивая! — невольно в восхищении думал он. — Какая замечательная!.. Как мне повезло!.. Жалко только, что ненадолго, — приуныл он, вспомнив, что в своих дальнейших скитаниях он вновь очутится на космической базе, которую он и покинет на «Атланте», но — в полном одиночестве, без Элоры, и уже, по всей видимости, навсегда.

Что-то ей не понравилось в конструкции и обнаженная девушка, быстро поднявшись, решительно направилась к ближайшим зарослям. И здесь, что-то выискивая, она то нагибалась, то вставала на цыпочки, пытаясь дотянуться до заинтересовавших ее листьев. И Сергей любовался ее телом и ее гибкостью, невольно смущаясь от мысли, что он в некотором роде подглядывает. Он колебался, но не уходил — ведь так сильно хотелось ее видеть! И еще сильнее хотелось до нее дотронуться.

И он, вдруг сообразив, влился в заросли, становясь листвой и ветками. И тот час ощутил тепло и нежность тела своей жены. Мелкие листья в огромном количестве касались ее живота, бедер, груди, ног. И он все это чувствовал, распаляясь и млея. И вот уже листья словно магнитом стали сами притягиваться к телу Элоры, незаметно гладя и лаская ее, и с неохотой отлеплялись. И разомлевшая в нежных зарослях Элора, собирая листья, углублялась все глубже и глубже, и взгляд ее все более и более затуманивался. Но в какой-то момент она вздрогнула, прозревая, насторожилась, и быстро-быстро поспешила на опушку, с некоторым испугом и удивлением глядя на заросли.

Разомлевший Сергей мысленно выругался, приходя в себя. Ну вот, что она теперь подумает про Лес? — с неудовольствием пронеслось в голове. Больше никогда так не делай!

И в этот момент дриада, все это время скрывающаяся в листве, вдруг вышла на открытое пространство, протягивая Элоре сочный красно-желтый плод и при этом улыбаясь.

Элора вздрогнула, увидев новое, более человекообразное, существо.

— Ты кто? — только и спросила она, но дриада молчала, по-прежнему протягивая ей плод и улыбаясь.

Элора подождала ответа, настороженно глядя на дриаду. Подумала, ткнула себя ладошкой в открытую грудь.

— Я — Элора, — тщательно, по слогам, произнесла она. — А тебя как зовут? — протянула она указательный палец.

Но дриада не произносила ни единого звука, держа плод обеими руками и продолжая улыбаться.

Сергей, стоя совсем рядом с ними, молча наблюдал за всей этой сценой, вспомнив, что у Элоры и дриады по имени Кори были более плотные отношения. Вот, оказывается, как у них все началось, с тяжелейшей грустью подумал он, до боли в груди ощущая, что теперь-то он точно в этом мире остался совсем один — и последняя Элора для него уже утеряна — ведь глупо все время крутиться вокруг нее в образе дракона, да и Малыш не разрешит — эпизод еще можно, а вот длительное нестандартное поведение недопустимо.

Глядя на них, Сергей окончательно понял — здесь ему делать уже нечего — не подсматривать же.

«Ты бы сам мог стать этой дриадой, — услышал он мягкий голос Инн. — Попробуй. Ты познаешь свою любимую девушку с недоступной для тебя стороны».

Но Сергей решительно отверг это, наконец-то заблокировав себя ото всех.

Никому я что-то здесь и не нужен, — в каком-то отчаянии подумал он. — Впрочем, как и во всех мирах.

«Сергеем интересуются два миллиарда человек», — тут же сообщил Малыш, явно — округляя данные, чтобы не загромождать излишними подробностями.

Сергей только поморщился.

Итак, я снова остался один, — опустошенный сидел он на ветке. — И что дальше? В этом мире нет ни одного близкого мне существа, исключая Сея. Скорей бы я исчез, что ли? — в досаде подумал он и тут же вспомнил про Тао и Лею.

Тао, — грустно подумал он. — Добрая русалка, вынужденная быть суровым воином. Ее бы поселить во дворец. И чтобы только — балы, празднества каждый день, легкие разговоры, радужные нежные платья, прически, — Сергей вздохнул. — Но это — не в моих силах. И как жалко, что такую жизнь ей не суждено познать.