Малышка

Я не ответила, и зашла за ближайший угол: у дома № 56 стояла скамейка. Устало опустившись на нее, я достала из кармана штанов сотовый. Как же хорошо, что я тогда купила на ярмарке спецформы именно этот костюм — у него застегивались карманы, иначе я, пока бежала, выронила бы этот единственный шанс к спасению. Дрожащими руками выбрала номер. Единственный человек, к которому я могла обратиться…

— Вараксин, — знакомый хриплый голос стал последней каплей, и я наконец-то разрыдалась.

— Я… Мне.… Видела… А он…

— Что опять случилось? — устало спросил Илья Леонидович.

— Я… Я видела. Он… Убил человека.

Интонация, голос, скорость ответа мужчины моментально изменились.

— По порядку давай. Ты где?

— Чкалово, 56.

— Как тебя туда занесло?

— На трамвае. Он остался там, с трупами, — выдала я нелепую фразу. — Я села на трамвай, и меня привезли сюда. Я сижу на лавочке. Тут так красиво, цветы… — все, мозг начал давать сбой.

— Не отвлекайся. Говори со мной. Я уже сел за руль. Где кто и кого убил?

— Я пришла на дом к пациенту, проверить его после операции. А там и смотреть нечего, — протянула я тихо. — Я услышала шаги, спряталась.

— Адрес.

— Ленина, 12. Квартира… Забыла. На 3 этаже. Она там одна.

Дождь, пока я ехала в трамвае, временно перестал идти, но теперь возобновился и с каждой минутой усиливался. Но я не замечала, как мокнут волосы, одежда. Я только беспокойно оглядывалась, и сильнее прижимала трубку к уху.

— Он… Он сначала бежал за мной, потом отстал. — Илья усмехнулся. — В смысле по своему желанию отстал. Ну, вы поняли… Меня кондуктор бесплатно прокатила на трамвае, — по-детски поделилась я.

— И телефон дала?

— Нет, у меня в кармане был. А деньги… — я осеклась, и замолчала.

— Эй, ты жива? — позвал меня Илья.

— О боже… Я оставила там сумку! — и заревела снова.

— Другую купишь, — не понял проблемы мужчина.

— Нет, — простонала я, захлебываясь слезами. — Не обычная сумка, а медукладка! Там же бланк-вызов с моим именем.

— А это уже не очень хорошо, — спокойно прокомментировал эту новость Илья.

— О! — я не сдержала вскрика. — У меня там «Анилэридин»! Мне теперь не сдаться будет! Я набрала опиоидов, раз он на боль жаловался, заведующий разрешил… Боже, мне конец…

— Дура, — равнодушно ответил мужчина. — У убийцы, возможно, твои данные уже есть, а ты о своих таблетках беспокоишься. Так, Чкалова — это Северный район? Я по объездной через ЖД доеду? — скорее сам с собой советовался мужчина. — Я скоро буду.

Дождь заливал лицо, и вскоре разошелся так, что если бы я вытянула руку, то не увидела бы ладонь. Я подергала двери ближайших подъездов, но везде были установлены домофоны. Поджав губы, я наклонилась вперед, спрятав, таким образом, телефон от влаги в укрытии между грудью и коленями. Стало до слез обидно: я была такой жалкой. Действительно, ребенок, как говорит Илья Леонидович. Где-то рядом притормозила машина, и я испуганно вжалась в спинку скамьи. Сильные руки подняли меня, перемещая в салон автомобиля. Серо-зеленые глаза мелькнули передо мной в пелене дождя.

Как только Илья Леонидович сел на водительское сидение, и захлопнул дверь, на меня сразу же накатила волна чувства защищенности. Рядом с этим мужчиной было безопасно, казалось, что за его спиной можно спрятаться от абсолютно любых проблем.

Я смущенно поерзала, понимая, что сейчас намочу мокрой формой все вокруг. Илья откинулся на широкую спинку сидения.

— Я н-намочу в-вам машин-ну, — извиняясь, пробормотала я.

— Салон кожаный. Не могла зайти куда-нибудь?

— П-подъезды з-закрыт-ты, — я перенервничала: что зуб на зуб не попадал.

— За углом магазин, буквально 10 метров надо было пройти, — кинул мужчина, и вышел из машины.

Хлопнула дверца багажника, через секунду Илья вернулся, и подал мне плед. Я поспешно обернула ткань вокруг груди, до подбородка прячась в спасительное шерстяное тепло. Мужчина провел рукой по волосам, и мелкие капли воды разлетелись по сторонам. Он достал сигарету, прикурил, и глубоко затянулся, выпуская следом легкое облако дыма. Я засмотрелась на Илью: дождевая капля медленно скатывалась по мужественному лицу. Очертив немыслимую траекторию, сползла на верхнюю губу, и мужчина провел по ней языком, задумчиво глядя вперед, на плотную стену дождя. Я вспомнила про свое «предсмертное» обещание себе — рассказать Илье Леонидовичу, что он мне нравится. Но сейчас, когда первый страх сошел, я осознала, что затея пахнет безнадежностью.

— Рассказывай, — последнее слово было выдохнуто вместе с колечком сигаретного дыма.

— Мне надо на работу, — промямлила я. — В укладке опиойды.

— Сначала тебе надо в участок.

Я вопросительно посмотрела на мужчину.

— У тебя возьмут показания, смывы с рук, дактилоскопируют.

— Это зачем? — я вжалась в сидение.

— Затем, что работа у нас такая — ловить преступивших закон.

— А я то где преступила? — нелепая формулировка заставила Илью улыбнуться. — Вы думаете это я…? Я их убила?

— Я пока ничего не думаю. На месте происшествия не был.

— Я случайно там оказалась, вообще не я должна была ехать…