Малышка

Я неторопливо распахнула халат, обнажаясь. Под халатом ничего не было.

— Ребенок, и что это значит? — хриплый голос отозвался во мне дрожью.

— Я не ребенок, — прошептала я: от волнения голос пропал.

Илья откинулся на спинку дивана, и опустил взгляд с лица на мою грудь, а затем на бедра. Я физически ощутила, как его внимание сосредоточилось в одной точке…. Взгляд лениво заскользил по обнаженному телу.

— Это я вижу, — сказано было очень медленно, а взгляд снова тяжелым грузом упал на мою грудь.

— Я вас совсем не интересую? — робко спросила я.

— Интересуешь, — отозвался мужчина. — Но не как сексуальный партнер.

— А вы меня интересуете именно в таком плане, — призналась я.

— Это я уже понял. Но для этих целей тебе лучше найти ровесника.

— А вы что? Уже не можете? — злобно спросила я: мне показалось, что намек на импотенцию взбодрит мужчину.

— Ты, действительно, «Малышка», — усмехнулся Илья, и ушел в свою спальню, плотно затворив за собой дверь.

Глава 13

Утром Илья делал вид, что вчерашнего инцидента не было.

— Можно с вами поговорить о вчерашнем? — спросила я утром, пока мужчина пил кофе.

— Не нужно. Испуг на всех по-разному влияет. Правда у тебя странная реакция была… Я все понимаю, тебе страшно: и за себя, и за коллегу. Я тебе гарантирую безопасность, если ты будешь находиться в этой квартире. Твою подругу оперировал хороший хирург…

Я не дала мужчине договорить, торопливо спросив:

— Кто?

— Моршихин. Заведующий 3-ей хирургией в 5-ой городской.

«Уфф», — выдохнула. Я проходила у него практику, когда он еще работал в областной больнице. Его прозвище было говорящим: «Рука Бога».

— Вы звонили туда? — быстро тараторила я. — Что сказали? Перескажите мне слово в слово, если запомнили, я пойму.

— Звонил. Не запомнил. Обилие медицинских терминов этому не способствовало. Общий смысл такой: операция сложная, длилась полночи, повреждены сосуды и еще что-то там… — Илья Леонидович нахмурился. — Не помню. Короче, сказали «прогноз положительный». По-моему, это говорит само за себя.

— Нет, не говорит, — разнервничалась я. — Я хочу знать подробности. Какие сосуды? Кровопотеря? У нее редкая группа крови…

Мужчина встал, подошел ко мне, сжав руками мои плечи. Илья был значительно выше меня, и мне приходилось поднимать голову, чтобы встретиться с ним глазами.

— Успокойся. Подумай о себе.

Я не могу думать о себе! Точнее только о себе. Меня волновало состояние Светы, и я все еще чувствовала вину, хотя понимала, что я здесь ни при чем. Но возьми я тогда трубку…

В ультимативной форме мне было велено взять отпуск: либо я сижу в квартире, и нос на улицу не сую, либо отвечаю за свою безопасность сама. Да и мне самой было очевидно: клиника, как и любое медицинское учреждение (даже частное) — проходной двор. На двух первых этажах располагалась платная поликлиника, которая была соединена со стационаром сетью пожарных лестниц и служебными лифтами. Во все отделения клиники пропускали родственников, сами пациенты свободно перемещались по зданию, сдавая анализы, проходя обследования. На первом этаже, на входе, конечно, сидел охранник, но он не мог контролировать каждого вошедшего, и, тем более, то, что происходит на верхних этажах. Я позвонила заведующему, выслушала кучу нелицеприятных вещей о себе, всех женщинах и всем младшем медицинском персонале. Но отпуск получила, и более того — не отгулы за свой счет, а настоящий очередной отпуск. В зарплате не потеряю. Следователь пообещал Илье завести медукладку, которая все еще числилась не сданной, в клинику — у него была назначена встреча с кем-то из персонала.

Теперь из этого дома я никуда не выйду! Ни за какие коврижки меня не выманишь. Квартира Ильи Леонидовича до сих пор воспринималась как хорошее укрытие, но в свете последних событий оно стало единственным безопасным местом.

Вараксин уехал в РОВД, оставив под дверью многострадального прапорщика Симаненко. Я прошлась по гостиной, осматривая свое временное жилище. Надо обустраиваться — похоже, я тут надолго. Меня смущал кожаный диван: холодный, неуютный, какой-то офисный. И пустые поверхности: стол, пара полок. «Попрошу у Ильи Леонидовича кое-что привезти из моей квартиры, раз уж он взял у меня ключи», — подумала я. На кухне я уже хозяйничала уверенно. Но я точно знала, что это пространство совершенно не интересует мужчину: до моего появления он бывал там раз в сутки в лучше случае. Хотя в последнее время стал заходить почаще. Все-таки аромат супов и котлет манил его. Та самая простая истина «путь к сердцу мужчины лежит через желудок» не устаревает.

Обеденное время, асфальт парит. Температура достигла 30 градусов. Я смотрела из окна на Илью Леонидовича: его машина пару минут назад заехала во двор. Мужчина оперся на корпус автомобиля, и разговаривал по телефону, прикуривая сигарету. Лица я не видела, но по движению головы поняла, что мужчина смеется, выслушивая собеседника. Стало так тоскливо.… Как бы я хотела сказать «мой мужчина», но моим он был только в мечтах.