Малышка для зверя

Господи! Ну а то, что начало происходит дальше, я определённо на всю жизнь запомню. И когда выйду замуж за самого ужасного человека на свете, холодными вечерами, когда он будет настойчиво брать меня в постели, имея как законную супругу, на месте Константина я обязательно буду представлять Алексея. Хотя бы ради этого, ради каких-то там пяти минут стоило рискнуть, чтобы запечатлеть в памяти восхитительные воспоминания. Последние приятные воспоминания.

Наглый язык настойчиво ударил по мокрым складкам промежности, и моя спина снова дугой выгнулась, голова назад запрокинулась, а ноги невольно ещё шире раскрылись. Зверь между моих ног довольно заурчал, продолжая посасывать набухший клитор, отправляя мою бесстыжую душу на вершину экстаза.

Никогда! Клянусь! Никогда в жизни я не думала, что секс – это как наркотик…

– Боже, Алекс-с-с-с… Что же ты делаешь? Я так не могу… Не могу, не могу-у-у-у… Кончу скоро!

– Блять! Нет, Настя! Только не сейчас! – оторвался, облизывая языком мои соки со своих пухлых губ, которые при свете луны блестели похлеще звёзд на бархатном небе, – Потерпи, милая! Ты кончишь только тогда, когда я позволю! Поняла?

Я покорно закивала, наблюдая за тем, как весь окружающий мир будто бешеной юлой перед глазами вращается, а тело электрическим зарядом накрывает.

– Подо мной кончишь! Ясно? Когда я тебя своим членом поимею, пометив своей спермой! Плевать на отца. Сегодня ты моя… – и он снова вонзился в моё лоно горячим языком так резко, что мне даже пришлось кулак в рот затолкать, чтобы не закричать в голос. В этот раз Алекс начал толкаться всё грубеет и грубее. А когда он почувствовал, насколько разгорячились стенки влагалища, сжавшись до грани, резко отстранился, понимая, что пик удовольствия на подходе.

Набросившись на меня сверху, он сильно схватил меня за волосы, натянув локоны до треска в корнях, пугающее прошипел в ухо:

– Я ведь сказал, не кончать!

– Н-но ты слишком возбуждаешь… – по щекам потекли слёзы.

– Блять! Девочка моя! Это ты меня возбуждаешь! – жадно облизал слезинки, властно сжимая намокшие пряди. – Моя! Ясно! К чёрту свадьбу! Когда я тебя отымею – мы сбежим нахрен!

Сейчас, думая не разумом, а чувствами, я готова была хоть в пропасть за ним прыгнуть… Но после разрядки, естественно, я сама себя убью, потому что осознаю, что рисковала.

Он ворвался в меня резко, одним мощным толчком вколачиваясь вглубь на всю в длину, накрывая мои губы своими, прикусывая зубами язык. Я завизжала не хуже полицейской сирены, толкаясь ему, такому горячему и такому огромному, навстречу, сжимая настолько сильно, насколько могла.

Королевский. Громадный. И такой приятный… наконец-то его член по-хозяйски орудовал во мне, подчиняя.

Мы сорвались. Как подростки.

Глупые, избалованные дети… Забывая обо всём на свете, включая меры безопасности.

Ещё два мощнейших толчка, и мы кончили. Одновременно. Постанывая друг другу в рот, царапая друг другу спины, насаживаясь жёстко, сильно, до упора, выжимая наши чувства до последнего, наслаждаясь каждым вздохом, криком, движением.

Горячая жидкость острой струёй ударила вниз живота, порождая ошеломительные ощущения. Я словно только что с парашютом из самолёта прыгнула, который в тысячах километров от земли заело, и который, к ошеломительному счастью, в метре от столкновения с поверхностью всё же раскрылся.

В глазах потемнело, во рту пересохло, а тело на несколько секунд онемело, содрогаясь в очень сильных спазмах.

Оголённый нерв…

Моё тело превратилось сплошной оголённый провод.

Отдышавшись, Алексей, нежно стёр с моего лба выступившую испарину, быстро на бок перекатился, плюхнувшись рядом на спину. Несколько минут мы просто молчали, глядя в безоблачное черное небо, усеянное мигающими звёздами, пока я наконец не поняла, какую ужасную глупость совершила.

Понял, наверно, это и Алексей тоже. Улыбка быстро стёрлась с его прекрасного лица, и он, с хрустом сжав кулаки, грубо выдал:

– Ну что, теперь к отцу моему трахаться побежишь? Или, может быть, быстро вещички соберёшь и свалишь нахрен, пока старый мудак, в хлам пьяный, со стриптизершами забавляется?

– Идиот!

Вот теперь меня не страсть сжирала, а злость самая настоящая.

Я быстро на ноги вскочила, кое-как прижала к себе разодранное, насквозь, промокшее платье, и к чёрному входу бросилась.

Ненавижу!

Мерзавец!

Но блин!

Как же сильно все-таки люблю…

* * *

Практически за месяц здешнего заключения я изучила поместье от и до, как собственное тело. Хорошо, что до служебного входа было не так далеко.

Меня до сих пор трясло так, что зуб на зуб не попадал. То ли от холода, то ли от сумасшедшего оргазма…

Не думала, что секс – это так прекрасно! Секс с Алексеем, конечно же. А наши ссоры, делают его ещё более насыщенным.

Дверь оказалась не заперта. Нужно было срочно до комнаты добраться, высушить волосы, переодеться и лечь в кровать, притворившись безумно уставшей.

Сегодня небеса нам воистину улыбались, поэтому я добежала до комнаты, как мышь, оставшись незамеченной. Перед камерами старалась особо не маячить. Надеюсь, получилось.