Малышка из трущоб (СИ)

Вика лежала на холодном столе, бледная с синевой на лице, обескровленными губами… Я не смогла посмотреть на запястья рук: оставила вещи, документы, заключения от экспертов и вышла на улицу. Полчаса я глухо рыдала на лавочке, пока сотрудник морга не вынес «свидетельство о смерти». Я договорилась, что тело для похорон заберём отсюда.

Мне осталось заказать машину, работников, которые понесут гроб и заехать в бюро ритуальных услуг. Павел ничего не спрашивал: он молча выполнял свою работу, и я искренне была благодарна Артёму за заботу.

Через два дня состоялись похороны. Пришли мамины знакомые и много Викиных приятелей. Мы с Володей были одни. Он взял на себя все расходы, а я заблокировала мамин счёт, на котором деньги нефтяника, чтобы ему всё вернуть.

На кладбище было душно, все причитали, мама долго рыдала у гроба. Проститься сестрой, я подошла последней. В душе была пустота, мне больше не хотелось плакать. Не верилось, что всё происходящее правда...

***

На седьмой день мне позвонил Никольский. Я уже и забыла про него, если честно. Он предложил встретиться у него в офисе и обсудить детали сотрудничества. Так же он выразил свои соболезнования. Значит, нефтяник говорил с ним.

Я согласилась, посчитав, что глупо отказываться от мечты. Нельзя ставить на себе крест, как бы сильно не хотелось забиться в угол.

Привела себя в порядок, поймала такси и отправилась в центр. Мать ругает меня, что я не убиваюсь горем, что продолжаю жить. По её мнению, я тоже должна была покончить жизнь самоубийством. Но я, тварь неблагодарная, продолжаю жить, строю планы на будущее и планирую поступать в университет.

Мне безумно жаль сестру и да, я виню себя, больше некого, но не я убила её. Мне предстоит жить дальше, и я не хочу погружаться в горе с головой, оплакивать её кончину, как бы сильно не любила Вику. Это ничего не изменит и не даст. А боль в душе со временем пройдёт…

Офис Никольского располагался в одном здании с салоном. Очень удобно. Я представилась охране, показала документы, и меня проводили до стеклянной, хромированной двери.

Каково же было моё удивление, когда в широком кожаном кресле увидела Прадова. Лицо непроницаемо, сложно угадать эмоции, но моё сердце бешено забилось. Мне стало стыдно за свои резкие слова перед отъездом.

Я сглотнула и неуверенно сделала шаг. Зачем он приехал?

Мужчина поднялся, осторожно подошёл и заключил меня в объятья.

– Прости… – прошептал мне в макушку. – Прости, что меня не было рядом. Я хотел, но так боялся… Моя девочка, – он провел рукой по волосам и поцеловал в макушку. – Прости, я не мог больше ждать. Это невыносимо.

Я прижалась сильнее, ощущая, как горячие слёзы текут по щекам. Мне так больно! Так одиноко и тоскливо…

Прадов, словно почувствовав моё состояние, подхватил меня на руки и сел вместе со мной на диван. Он прижал меня к груди как маленькую девочку и начал гладить, утешая. Он шептал и шептал ласковые слова, а я слушала и плакала, ощущая, как становится легче, как возвращается жизнь.

В какой-то момент появилась Нина с чашкой какао. У меня даже не возникло мысли спросить, откуда она взялась. Всё казалось таким правильным, уютным и знакомым.

– Мне тебя не хватало, – призналась я.

– Моя Малышка, – хрипло выдохнул нефтяник. – Я хотел позвонить, но не знал, что сказать. Не знал, что делать. Я ведь никто для твоей семьи, но мне безумно хотелось быть рядом. Каждый долбанный день я сверлил глазами телефон, ожидая увидеть сообщение от тебя…

– Прости, – теперь извинялась я. – Я как в тумане…

– Знаю, – улыбнулся он и снова прижал к себе. – Я не выдержал и решил закончить проект раньше, но…

– Должен что-то сделать? – догадалась я и вскинула голову.

Нефтяник нервно выдохнул и взъерошил волосы.

– Алиса… Я чуть с ума не сошел, ожидая от тебя известий и кое-что понял,… Я не желаю жить без тебя больше не единой минуты. Эти семь дней были сущим адом для меня. Я нуждаюсь в тебе. Если я сделаю тебе предложение выйти за меня замуж перед камерой, ты согласишься?

– Для шоу? – не совсем поняла я, что означают его слова.

– Нет, – поспешно произнёс мужчина. – Я действительно хочу, чтобы ты… – он выдохнул, собираясь с силами. – Чтобы ты стала моей женщиной навсегда, насовсем и официально. Но чтобы быстрей закончить проект, я решил сделать тебе предложение. Это помолвка, не значит, что мы женимся завтра. Она может длиться месяц, три, полгода… Мне главное знать, что ты согласна, знать, в каком направлении двигаться и к чему стремиться. Нужны гарантии, понимаешь?

Я выдохнула и взяла со стола салфетку, чтобы вытереть глаза. Мысли в голове путались, сама я дрожала от волнения. Что сказать? Что делать? Хочу ли я?

– Я очень рада, что ты приехал, – тихо призналась я. – Не хочу без тебя, но предложение внезапное…

– Оно ничего, по сути, не меняет и ни к чему не обязывает. Ты же знаешь: всё в наших руках. Но я хочу с тобой завести семью. Верю, что получится. Ты замечательная, мудрая и надёжная, другой такой нет. Я понял это, когда прочёл твоё «эссе». Ты нужна мне, Алиса Мельницкая. На этот раз я не ошибся. Выйдешь за меня?