Малышка (СИ)

— Может, за знакомство? — улыбнулась Лера, поднимая бокал, и я подметил, что нужно будет пожать ей руку после всего, если останусь в живых.

— И правда, что мы молча сидим? — подключилась тетя Света, и вечер стал плавно перетекать в подобие праздника. С родителями Арины я всегда был в хороших отношениях, поэтому было попроще. Мы вспоминали смешные моменты из детства, но удивления по поводу нашей пары тётя Света не скрывала. Хотя, кажется, против не была.

Пока Арина болтала с Лерой, а я знакомился с Ромой, на моё плечо опустилась рука Тёмы. Я ждал момента, когда он позовёт меня поговорить, поэтому без сомнений встал за ним, когда он предложил покурить. Малышка тут же сжала мою руку, испуганно хлопая глазками, но я поцеловал её и уверил, что все будет хорошо. В том, что именно так и будет, я отчего-то не сомневался.

— Малышка говорила, ты будешь с невестой, — начинаю, как только мы оказываемся на улице, а потом замечаю, что с нами вышел Рома. Видимо, Арина попросила его выйти сюда. Паникёрша.

— У нее не получилось приехать, — Тёма покуривает сигарету и затягивается, щурясь от злости. — А вот о том, что тут будешь ты, я вообще не слышал.

— Сюрприз, — пожимаю плечами, и Королёв хохочет, стоя рядом с нами. Артём хмурится ещё сильнее. Псих. — Ну что? Что ты от меня сейчас хочешь?

— Хочу понять, какого черта ты с Ариной, если почти два с половиной года назад из-за тебя она уехала из города.

— Я свою вообще бросил, а потом наши родители поженились, и мы полюбили друг друга, уже будучи братом и сестрой, так что ничего такого у них не случилось, — усмехается Рома.

— Не, ну это вообще какой-то пиздец, — говорит Тёма. — Но я реально не понимаю. Тебе мало было? Я же говорил не трогать её! Или травматолог тебе вправил только руку, а на мозг компетенции не хватило?

— Тём, чё тебе надо? — говорю устало, потушив сигарету.

— Чтобы ты отвалил от моей сестры. Она достаточно страдала для того, чтобы ты больше никогда не появлялся в её жизни.

— Твоя сестра взрослая девушка, которая сама в праве выбирать, с кем ей быть, — я пытаюсь сохранять спокойствие, но злость внутри начинает закипать, грозясь взорваться лавой. Я понимаю, что Артем переживает и хочет оградить сестрёнку от страданий, но я же не самый мудацкий урод в её жизни, правда?

— Моя сестра — влюбленная идиотка, которой ты однажды уже запудрил мозг.

— Я, блядь, почти три года назад сказал ей всё, только бы не запудрить, неужели до тебя не доходит?

— А до тебя не доходит, что ты ей не пара?

— Чувак, это уже не тебе решать, — сжимаю кулаки и чувствую, как Рома отталкивает меня на пару шагов назад. Ладно, спасибо ему, это правильно. Устраивать драку на дне рождения малышки слишком тупо и эгоистично.

— Пара сломанных рёбер не помогли тебе понять, что не стоит лезть в её жизнь, да?

— Я не лезу, Тём. Я, вообще-то, люблю её, — говорю искренне, потому что эти идиотские разборки порядком надоели. На словах о любви выражение лица Тёмы немного смягчается, но, кажется, до перемирия ещё далеко, ведь…

— О каких рёбрах только что шла речь, Тём? — говорит Арина, и мы втроём поворачиваемся в сторону вышедшей именинницы. — Что происходит?

19. Малышка

Арина

— Не знал, что ты умеешь драться, — Макс смеётся, обнимая меня за плечи, пока мы валяемся на кровати после двух сумасшедших дней.

У нас не было времени и возможности обсудить произошедшее, и сейчас, когда наконец остались вдвоем, мы просто упали в объятия друг друга и болтали обо всем на свете.

Когда я услышала слова Тёмы, мне хотелось убить его. Вызвать молнию, ударить ею по дороге так, чтобы раскололся асфальт, и наблюдать за этим ужасом со стороны. Злость бушевала с невероятной силой, и именно это помогло мне узнать правду.

Тёма идиот. Чересчур заботливый и любящий свою сестру идиот, которого я лупила кулаками, пока Макс не оттащил меня и не прижал к себе так крепко, что я чуть ли не задохнулась.

Я кричала, что он не имел права лезть в наши отношения, и даже сейчас, успокоившись, считаю именно так. Он не должен был лезть, как и не должен был трогать Макса. Никто не знает, как сложилось, если бы он приехал поговорить. Это не было бы чем-то ужасным, как посчитал Артём, за что и избил Макса.

Я остывала, наверное, минут двадцать, удерживаемая в объятиях Макса, а потом стояла, сложив руки на груди, и выпытывала у Тёмы всю правду и даже извинения… перед Максом. Он вообще мог заявить в полицию за физические повреждения, если уж на то пошло. Только тогда я поняла, почему у Макса было такое лицо, когда узнал, что моё любимое семейство приедет на день рождения.

— А я и не умею, — смеюсь, прижимаясь крепче к родному телу, — просто разозлилась и стала махать руками в разные стороны.

— Ты неплохо махала, у Тёмы синяк на виске остался, — Макс смеётся и одергивает мою кофту, пряча голую спину, потому что дома довольно прохладно.

— Синяк пройдет. Гораздо быстрее, чем сломанные рёбра, — говорю, а Максим улыбается на мою реплику и целует в нос.

— Прекрати уже говорить об этом. Было и было, какая разница?