Малышка (СИ)

Я видела, что Сава наслаждается моим шокированным видом, специально все так подстроил. Чего стоило только то, что он угрожал, будто мы в том сарайчике жить будем. До сих пор мурашки по спине. Но я не могу скрыть свои эмоции. Дом просто обалденный.

Конечно, он утрировал, что тут ничего нет. Вода тут была, потому что на кухне я заметила мойку со смесителем. Не думаю что она для крастоты.

— Зачем мойка без воды? — спросила я, когда он начал разводить огонь.

О камине нужно сказать отдельно, потому как ничего подобного я в жизни не видела. Вроде старая печка, но с современным декором. А когда в нем весело заплясал огонь, без дыма и гари, я перевела взгляд на Саву и приподняла брови в ожидании его ответа.

— Тут сложная система отопления, дым идет по трубам под пол, — объяснил он.

— А вода? — напомнила я, садясь у огня. В желудке заурчало. Кроме печенек в машине, мы так ничего и не поели.

— Вода тут в основном дождевая, — усмехается он, поднимаясь. — Так что если экономить, то можно и искупаться. Сейчас нужно поесть, пока не стемнело.

— А свет? — продолжаю настаивать.

— Свет только от свечек, которых, к сожалению, нет, и с помощью вот этого, — он указал на то, что принес из той землянки в лесу.

Что-то похожее на железную банку, снизу толстую, сверху зауженную и с торчащим изнутри черным язычком. Сверху этот язычок закрывал стеклянный вытянутый колпак.

— Это керосиновая лампа, и, судя по твоему лицу, ты о таком не слышала, — смеется Сава.

— Конечно слышала, — возражаю я, не желая признавать свое незнание, — просто впервые вижу такую модель.

— Разнообразием моделей они не отличаются, — его смех становится громче, раздражая меня. Ну и где я должна была с таким столкнуться?

— Не вижу ничего смешного, — отрезаю, поднимаясь. Невыносимый тип. Только и знает, что издеваться и подкалывать. Да с таким серьезным лицом, что не поймешь, шутит он или нет.

— Подожди, я там из запасов Игоря вытащил банку тушёнки и пару картох, — привлекает он снова мое внимание, — сейчас суп сварганим.

Представила себе эту бурду и передёрнулась.

— Чего ты носик свой морщишь? — смеется он опять. — Ты же еще не пробовала.

— Просто представила, — возмущаюсь я. — И прекрати надо мной издеваться.

— Насчет моей готовки ты не права, — качает он головой, — будет вкусно, обещаю, — он облизывается слишком сексуально, на мой взгляд, так что мне хочется его стукнуть. — А что касается второго, то уж прости, но ты сама прям напрашиваешься.

Не отвечаю этому хаму, поднимаюсь и иду к своему рюкзаку.

— Я лучше приведу себя в порядок, чем продолжу тебя тут развлекать, — шиплю себе под нос и поднимаюсь наверх.

Осматриваю комнаты. Первая явно хозяйская, ничего лишнего, только кровать и тумбочка. Две двери. Заглядываю внутрь. Первая — маленькая гардеробная, вторая — ванная. И судя по тому, что во второй спальне я обнаруживаю такую же чашу, как и в хозяйской ванной, купаться здесь принято в деревянном чане. Вторая спальня практически ничем не отличается от первой, просто здесь в гардеробной нет вещей. Зато есть полотенце. Выдохнув с облегчением, привожу себя в порядок. Не рискую залезть в чашу, потому как просто не могу разобраться, как тут все работает. Поэтому, набрав немного прохладной воды в небольшую чашку, что стоит здесь же, моюсь. Холодно. Через минуту зубы начинают стучать. Так что я, быстро обтеревшись, переодеваюсь. От голода начинает мутить.

Подумав, накидываю свитер, который почему-то умудрилась засунуть в рюкзак. Утопаю в нем, как в мешке, но делать нечего, и я, закатывая рукава, иду вниз. Ароматный запах еды разносится по дому. Сава был прав, к тому моменту, как я управилась со своими делами, уже так стемнело, что я не могла увидеть, куда ступаю. Пришлось прощупывать все руками и ногами, чтобы не свалиться и не свернуть себе шею.

В тот момент, когда я в очередной раз протянула руку, пытаясь нащупать стену, наткнулась ладонью на что-то теплое. На секунду мне захотелось прижаться к этому теплу, чисто по-человечески, но я тут же себя одернула.

— Тебя долго не было, — почему-то шепотом говорит Сава.

— Я купалась, — выдаю я, стуча зубами.

— Ты что, сдурела? — тут же громко возмущается он, и я чувствую, как взлетаю и оказываюсь у него на руках. — Кто в это время суток купается?

Мы спускаемся вниз так быстро, что мне кажется, мы летим.

И как только он может что-то видеть в этой кромешной тьме?

В один миг меня закутывают в огромное, пахнущее шерстью одеяло и сажают у камина. Здесь уже можно разглядеть хоть что-то.

— Пей, — приказывает он, всучив мне в руки деревянную чашку с ручкой-мишуткой, которую я рассматриваю, пока грею руки. Только сейчас я понимаю, насколько действительно замерзла.

На удивление запах соответствует вкусу. Зажмурив глаза, наслаждаюсь непонятной бурдой, приготовленной Савой, и теплом огня.

Мне кажется или здесь пол теплее? Тут я вспомнила, что он говорил что-то про отопление.

— Ну как тебе? — спрашивает Сава, садясь напротив с такой же чашкой, но, в отличие от меня, он не укутан по самый нос в одеяло.

— Съедобно, — хитрю я.