Малышка со шрамами

Шаги раздавшиеся снаружи вывели меня из задумчивости и на секунду заставили волосы на голове зашевелится, но раздавшийся голос Константина немного прогнал страх, но не перед его владельцем.

- Я привел твою кобылу. Вот, завернись в плащ, думаю, сможешь добраться в крепость, не слишком замерзнув. – Спустившись в землянку, он протянул мне мою накидку, и я с удовольствием в нее завернулась, думая, как ни выдав себя скорее уехать. – И еще, Анна.  – Константин привлек мое внимание. – Если захочешь встречи со мной, приходи сюда и оставь лист клена внутри. На закате того же дня я буду ждать тебя. Поняла? – Я кивнула, не поднимая головы, мысленно надеясь, что мужчина примет это за смущение от слез которые ему довелось увидеть. – А теперь иди.

Я поднялась по сломанным ступенькам наверх, вновь погружаясь в прохладные объятия ветра, и торопливо впрыгнула в седло Пылинки, хватаясь пальцами за поводья, будто за спасательный круг.

- Помни мои слова, малышка. Просто делай то, что я говорю. – Елейным, доверительным тоном повторил он, погладив мои сжатые пальцы напоследок. – Скачи.

Хлопнув по крупу, он придал Пылинке скорости и возмущения, и кобыла послушно, не смотря на недовольное ржание, понесла меня в крепость, наконец, создавая безопасное расстояние между мной и Везери, который смотрел мне в след, сложив руки на груди, растянув красивые капризные губы в ухмылке.

Уже проскочив ворота, я смогла перевести дух, заскакивая прямо на лошади в недра конюшни, с шумом выдыхая и сползая с седла. Мне нужно время.

Перевести дух, успокоить мысли, понять, как поступать дальше.

Озираясь словно воришка, я прошмыгнула в свою комнату практически не замеченной. По крайней мере, вода с меня больше не бежала, а вот продрогшая насквозь кожа болезненно саднила, и, окликнув женщину в коридоре, я распорядилась набрать мне ванну.

Горячая вода согрела не сразу, и я стучала зубами, как можно глубже забралась в бадью, то и дело, подливая себе кипятка, пытаясь унять дрожь, которая стала просто невероятной. Пальцы все еще подрагивали, когда я решила закончить водные процедуры, и, не смотря на белый день, рухнула в постель, закутываясь в одеяло и закрывая глаза.

Приказ Везери не выходил из головы, то и дело, звуча в голове все снова и снова. Нескончаемое напоминание о моем положении. Безвыходном и мрачном, как тот день.

Перевернувшись на другой бок, я вздохнула, как можно сильнее зарываясь в подушку.

Нет, Анна, сейчас все намного сложнее. Тогда нужно было только принять, перетерпеть и пережить, а сейчас все совершенно иначе. Меня словно поставили перед жерлом вулкана, и каждый неверно выбранный мной ответ приближает к пышущей лавой яме. Не только меня, но и Алекса.

Что же мне делать?

Глава 25

Я открыла глаза только, когда солнце уже скрывалась за неровным горизонтом леса, просачиваясь сквозь кривые ветви деревьев. Серая дымка уже укрыла крепость с одной стороны, словно ночь плавно и по-хозяйски заполняла серые стены, захватывая мой дом в свои временные объятия.

Мысли, с которыми я уснула, вновь вскакивали в голове беспокойными всполохами, и я поспешила подняться с постели, ступая босыми ступнями на холодный каменный пол. Сбросив сорочку из легкой сложенной складками ткани, я не думая облачилась в первое попавшееся платье с мягким корсетом и глубоким декольте, укрытым тонким черным кружевом.

Соблазн. Так говорила Изоль.

Волосы собрала в пышный, немного расслабленный пучок, и, набросив на плечи мягкую шаль из козьей шерсти, вышла из комнаты.

Коридоры крепости уже начинали засыпать. Потихоньку тухли факелы, пропуская все меньше света полуприкрытыми ставнями, и затихали, заглушая редкие шаги тех, кто еще не успел вернуться в свою кровать. Хотелось остановиться и вдохнуть воздух полной грудью, замереть, наполняясь восходом серебристой луны над чернеющим небом. Сейчас приход зимы был особенно ощутим, проскальзывая по голым пальцам промозглым сквозняком. Она вновь проберётся в людские сердца не оставляя в них места для смеха, радости, сочувствия. Все будут спешить укрыться в своих домах, у теплых манящих очагов с танцующим в них пламенем, думая только о тех, кто совсем рядом.

Я не любила ее.

Она всегда забирала у меня самое дорогое, перечеркивая, убивая все, что цвело и хотело жить. Мол, попробуй, выживи и я позволю тебе вновь восстать, пустить белоснежные цветы на яблонях, позволить воде в реках не стыть, но… Приходит время и она, словно издеваясь, вновь забирает все.

Даже сейчас. Меня не покидало ощущение, что это она, зима, вновь забирает у меня Алекса, когда я только обрадовалась, зная, что он целовал меня, по настоящему, не придумано. Дала попробовать, мазнула по губам сладким сиропом, и тут же сбила спесь звонкой пощечиной.

Умри и не вставай.

У меня вновь забирали что-то ценное, вырывали с мясом, безжалостно стуча по пальцам. А я… вновь ничего не могу сделать.