Мама!!!

Мама! Мама пришла! Саша бросилась открывать дверь, сшибла стул, пинком откинула его в сторону и повернула два раза задвижку замка.

– Мама! – закричала Саша, прыгая маме на шею.

– Ты почему не в школе, дрянь такая? Мне на работу звонят – пропала дочь. А ты дома сидишь? Ну, сейчас у меня получишь!

Мама сбросила Сашу с шеи, сняла сапоги, схватила ее за плечо и потащила в комнату. И тут только увидела Вторушиных.

– И вы здесь? Родители уехали, так уже и в школу ходить не надо? – она взяла с кресла Анькину куртку и бросила ей:

– Собирайтесь давайте домой! Бесстыжие!

Анька с Женей, растерянные, сидели на кровати, выпрямившись, как на уроке музыки, который вела злющая-презлющая Римма Константиновна. У обеих в руках было зажато по куску колбасы. Ее запах удивил маму даже больше, чем само присутствие сестер.

– И ведь нашли же где-то!

Она посмотрела на Сашу, которая тоже держала колбасу, вырвала у нее из руки кусок, понюхала и аккуратно положила на стол. Потом присмотрелась к Жене и спросила:

– Это что еще за цирк?

У той на лице была намазана каша. Женя загребала пшенку из ковша, разминала куски и старательно мазала на себя, из каши у нее получилась настоящая борода.

– Ты что делаешь? – спросила ее снова мама.

Женя весело ответила:

– А вот я сейчас намажу всю кашу, и никто к нам не придет. Никто-никто. Увидят грабители, испугаются и убегут. Никто-никто не придет… Никто…

Она нервно повторяла эти слова и так же нервно терла лицо кашей.

– Я кому сказала – марш собираться, – крикнула мама.

Щеки ее, от снежного ветра всё еще красные, затряслись. Саша всегда знала, когда у мамы кончалась злость и начиналась ненависть. Сейчас она по-настоящему их всех ненавидела.

– Одевайтесь, – крикнула мама Аньке с Женькой, совсем озверев, подняла с пола тети Ленину шубу и кинула им в лицо, даже не поняв, что это валялось.

У Саши кончилось терпение. Она рывком выдернула из телевизора антенный провод, схватила длинную рогатую антенну и, как с палкой, пошла с ней на маму.

– Что ты орешь? Ты надоела всё время орать! – закричала она так громко, что в горле заскребло. Мама развернулась к Саше ударить ее наотмашь: по спине, по плечу, по голове – куда придется. Саша увернулась и выставила антенну перед собой.

– Я тебя сейчас зашибу, – прорычала мама. Саша со всей силы ударила ее антенной по руке.

– Их ограбили! Не видишь, они в чем попало? Ты надоела орать, это я тебя когда-нибудь зашибу!

Мама, еще клокоча от ненависти, повернулась к Аньке и маленькой Жене. Те застыли на месте и смотрели на Сашину маму ошарашенно. Когда она на них взглянула, Анька одной рукой прижала к себе Женю, а другую, с колбасой, выставила вперед так, будто собралась ею обороняться. Мама растерялась:

– Как так ограбили? И вы весь день тут сидите? А это что? – она обвела глазами пол, где были свалены в кучу шуба, ваза, деньги, тележка.

– На улице они сидели, под кустами. Кое-как сюда дотащились! А бабу Тоню, может, грабители убили. И ты тут орешь. Надоела уже!

Саша поставила антенну на телевизор и пошла в прихожую:

– Я к бабе Тоне сбегаю. И вещи им теплые принесу.

– Мы с тобой! Мы с тобой! – заверещала Анька и стала выпутываться из-под шубы и двух одеял.

– Да посидите тут, куда вы? Мы и не унесем всё, – Саша показала взглядом на вещи. Потом взяла с крючка на двери большие деревянные плечики для одежды, заглянула в комнату и потрясла им перед маминым лицом.

– Ты меня поняла? Я тебя сама зашибу, если что.

Мама от неожиданности открыла рот и тут же прикрыла его рукой. Потом очнулась и побежала за Сашей в коридор:

– Доча, ты куда? К грабителям? Подожди… подожди, говорю, вместе пойдем.

– Я сама, – Саша даже не обернулась.

Она добежала до лестничной площадки и тут только поняла, что света на их этаже нет. Ни у них, ни на седьмом. Она посмотрела между перилами вниз – освещение начиналось где-то на четвертом или даже третьем этаже. И куда оно пропало? Ну ничего, не страшно! Тем более, у нее в руке тяжелые плечики. Надо только набрать воздуха в грудь побольше, сосчитать: «Раз! Два! Три!» – и быстренько пробежать темные этажи.

Саша так и сделала: вдохнула и на счет «Три!» приготовилась спускаться. Тут ее за руку схватила мама.

– Вместе пойдем!

– Да не пойду я с тобой! – отмахнулась от нее Саша и быстро-быстро побежала вниз. Мама спускалась следом. Так они пробежали несколько этажей, пока на четвертом Саша не уперлась в бабушку.

– Уходи! Я с бабой пойду.

Бабушка Лиза ничего не поняла. Она взяла у Саши плечики, обняла ее, а маме сказала тихонько:

– Иди! Иди!

Когда мама ушла, Саша расплакалась. Плакала и сама на себя злилась – как некстати, торопиться же надо.

– Ну что? Что случилось?

Сквозь слезы, так и не отлипая от бабушки, Саша рассказала ей про ограбление, про бабу Тоню, про Аньку с Женькой и видеомагнитофон, который они втащили в пансионат на тележке.

– А я-то тебя весь день ищу! Вот оно как, значит.