Мама

Мемуары

Я никогда писать не буду мемуары —
Всей правды всё равно не расскажу.
Кому нужны безумные кошмары?
Я памятью такой не дорожу.

И забывать, конечно, не намерен —

Как вычеркнуть из жизни жизнь свою?
Но, славу Богу, не был я потерян,
И очень часто, стоя на краю,

В падении я вверх взлетал, как птица,

Расправив крылья, над бедой парил.
И мне уже давным-давно не снится
Всё то, что я когда-то натворил.

Конечно, грешен я, душой кривить не буду,

И праведником не был никогда.
Нет смысла клеить битую посуду
И ворошить прошедшие года.

Жизнь продолжается, не будем унывать,

Не надо наступать на грабли дважды.
Жить нужно так, чтоб всё от жизни брать
И, словно путник, умирающий от жажды,

Глотать её, как воду родниковую,

Как жижу из болота процедить.
Но если прожил жизнь ты бестолковую,
Не надо в этом Господа винить.

А большего и не хочу

Хочу довольствоваться малым,
Иметь простой кишлачный домик,
Чтобы придя в него усталым
(Ведь я по жизни трудоголик),

Раскинуть скатерть самобранку,

А по-узбекски дастархан.
Держать горячую пиалку
Или с холодненькой стакан,

Руками есть узбекский плов

И запивать его окрошкой.
Вдыхая аромат цветов,
Глядеть, как пёс играет с кошкой.
И по привычке на полу,
Раскинувшись как на поляне,
Смотреть на звёзды и луну
И взором обращаться к маме.

Одна из звёзд – это она,

А рядом все мои родные,
Ведь у вселенной нету дна,
И смерти нет – они живые.

Хочу обнять учителей,

Которых было очень много,
Они нас, как родных детей,
Вели на верную дорогу.

Увидеть радостные лица,

Нырнуть в счастливые глаза,
Я их наследия крупица,
А большего желать нельзя.

Форс-мажор

Не нравится мне слово «форс – мажор»,
Хотя приходится его произносить,
Как будто злой, бездушный дирижёр
Решил мелодию судьбы переменить.

Невидимою палочкой взмахнул

И выпустил из темноты беду,
Столкнул с обрыва, в тину окунул,
Во всеоружии свою беду я жду.

Она ведь не является одна,

Но я, судьбою битый-перебитый,
Всегда пью чашу горькую до дна,
Не павший духом, Богом не забытый,

На помощь он всегда ко мне приходит,

Верней, не покидает никогда.
Вот только жаль, что молодость уходит —
Крадут её безжалостно года.

Настанет день – померкнет белый свет,

И ночь своим крылом накроет нежно…
Страшнее смерти ничего, пожалуй, нет,
Но, как ни горько, и она ведь неизбежна.

Я пил и пью