Мама для дочки чемпиона

Вся уверенность Яны кончилась, как только мы переступили порог квартиры. Она опять испугалась, озираясь по сторонам и разглядывая мою “конуру” с широко распахнутыми глазами.

Я купил эту квартиру меньше года назад. Просто

больше не мог выносить постоянные материны нотации, о том, что хоккей не может быть профессией для взрослого мужика и что когда-нибудь я шею сверну, а она такого удара не перенесёт.

Квартира была с ремонтом и частично мебелирована, это как раз мой вариант, чтобы не заморачиваться.

До Яны я сюда никого не приводил, всем девчонкам, с которыми у меня были короткие связи, я врал, что живу с мамой и, что у неё невыносимый характер.

Сама мама здесь была пару раз, а в основном я к ней ездил. Славян у меня тоже был не частым гостем.

Я вернулся в зал, где до этого оставил Яну, надеясь, что без меня она быстрее освоится и обнаружил свою принцессу, возле шкафа с наградами.

Когда Яна начала задавать вопросы про хоккей и про то что в шкафу стоит, я понял, что зря её тут одну оставил. Отвечая нехотя, я закрыл шкаф и пытался сменит тему, но старх в глазах Яны никуда не делся.

Она говорила, что всё это слишком заоблачно и большой город, и я сам, которому нужна совсем другая, а не Яна.

Я молчал, понимая, что у неё может истерика начаться от любого моего неправильно сказанного слова.

Может быть с другой, мне было бы легче и удобнее, наверное, но мне кроме Яны никто не нужен, в этом-то я был уверен на все сто процентов.

Успокаивать я её начал, только когда Яна попросилась обратно в общагу, понимая, что недельная разлука даёт о себе знать. Я и правда не собирался тащить её в койку, знал же, что для Яны это будет впервые. Поэтому она будет сама решать, когда именно это произойдёт.

Сейчас мне хватало осознания, что Яна рядом, в моей квартире, а не какой-то занюханной общаге. Она поверила мне и осталась.

Несмотря на то, что я чувствовал себя уже почти святым, от месячного воздержания, спать ложился счастливым и немного уставшим.

Вырубился, даже не успев додумать очередную мысль, пришедшую в голову.

Почувствовав у себя на животе тепло маленькой ладони Яны и знакомый аромат исходивший от её волос, я был уверен, что это сон. Пусть такой осязаемый, но я так сильно хотел Яну, что ничему не удивлялся.

После того, как я открыл глаза, сон никуда не делся, она лежала у меня на плече, вполне себе реальная, но я накрыл руку Яны своей, чтобы ещё раз убедиться, что мне не померещилось, потом приподнялся и посмотрел на неё.