Мама для двойняшек босса

– Я успею. Спокойно поем, когда малыши уйдут на следующий сон…

– Сядь и поешь, – отодвигаю стул, похлопывая по сидению. – О себе тоже надо думать.

Рада смотрит на меня растерянно, ее щеки загораются румянцем, но все же она садится рядом и принимается за завтрак.

Паша начинает хныкать, потому что шезлонг перестал качаться, и Рада подрывается с места, но я заставляю сесть ее обратно.

– Ты чего накуксился, боец, а? – говорю с сыном строгим тоном, и Паша сразу же замокает, глядя на меня серьезно и исподлобья. – Почему не спишь, мать доводишь? Бери пример с сестры – она, вон, уже десятый сон видит. И еще: я уезжаю, ты остаешься за главного. Девчонок береги.

– Как уезжаешь? – выдыхает Рада, прикладывая к горящим щекам ладони. Я так предполагаю, что это из-за моей оговорки, но исправляться я не собираюсь. Потому что на самом деле так считаю.

– Мне нужно в зарубежный филиал, там проблемы…

– Ты, что, уезжаешь навсегда?! – неожиданно куксится Кнопка, прерывая меня, подбегает и забирается на колени.

– Нет, ты что! Разве я могу вас бросить? Мне просто надо по работе на несколько дней уехать. Будешь маме помогать? Справишься?

– Да, – с серьезным видом кивает Кнопка, поджимая губы. – Только жабу свою забери с собой, она нас не любит.

– Кнопка! – восклицает Рада, а я хохочу в голос. Слышала бы ее сейчас Алиса…

Черт. Кажется, слышала.

Разъяренная, бледная, с поджатыми губами и вздернутым подбородком она заходит на кухню, разрушая нашу идиллию, и останавливается посреди кухни.

– И ты позволишь мелкой соплячке оскорблять меня?!

– Не стоит так разговаривать при ребенке, Алиса, – Кнопка жмется ко мне сильнее, видно, что побаивается мою жену, но при этом храбрится и взгляда не отводит.

– То есть ей поливать меня помоями можно, а я должна терпеть?! Здорово ты воспитала свою дочь, Рада!

– Алиса, послушай…

– Хватит! – произношу громче, чем положено, и Паша, который только начал засыпать, разражается громким возмущенным плачем.

Рада подрывается с места, чтобы взять малыша на руки, но неожиданно Алиса оказывается быстрее.

Она резко берет Пашу на руки, впервые на моей памяти, и ребенок уже истошно орет.

Рада все же оказывается рядом с ней и тянет руки, как будто страхует малыша. Она бледнее мела и едва не плачет вместе с ним.

– Алиса, отдай его мне…Ты же видишь, что он испугался, его надо успокоить…Придерживай головку!

– Не тебе меня учить! – рявкает так, что даже Кнопка подскакивает на моих коленях. – Это мой ребенок, и я сама разберусь, что с ним делать!

Я ссаживаю с колен Кнопку и подхожу к Алисе, чтобы прекратить этот цирк.

– Дай сюда ребенка, – аккуратно забираю сына и передаю его в руки Рады, которая сразу же заботливо прижимает малыша к себе, что- то бормоча ему и пытаясь успокоить. – Что ты тут устроила?! Не видишь, у Паши истерика?

– Ты сам сказал быть мне матерью нашим детям! Вот я и выполняю твою просьбу! А что делаешь ты? Возвышаешь няньку, пытаясь показать, что я тут лишняя! Хорошо вы тут устроились: ты при живой жене гуляешь с ней едва ли не под ручку, а она настроила моих же детей против меня! Что будет дальше, Лука? Выгонишь меня из дома?!

– Если будешь так себя вести – выгоню, – чеканю, возвышаясь над Алисой. – Мне не нужно, чтобы мать сломала детям психику еще до того, как они научатся говорить.

– Ты…ты…вы оба еще пожалеете! А тебе, милочка, я мужа не отдам, поняла?! Можешь даже ни на что не надеяться!

Алиса разворачивается и, даже ни разу не взглянув в сторону плачущего малыша, выходит из кухни, и через минуту дверь на втором этаже с треском захлопывается.

Делаю шаг к растерянной и дрожащей Раде, что крепко прижимает к себе Пашу и постоянно его целует.

– Потерпишь немного, малыш? – нежно провожу костяшками пальцев по ее щеке. – Могу на тебя надеяться? Мне больше некому доверить детей…Обещаю, что вернусь как можно скорее.

– Все будет хорошо, правда, Кнопка? – преувеличенно бодро произносит Рада, глядя на нашу дочь. Вот только она не выглядит такой же уверенной.

– Папа, не уезжай! Я боюсь эту жабу!

В глазах Ежика блестят слезы, и, клянусь, я готов бросить все и остаться рядом со своими девчонками. Ох, кажется, кто-то в будущем будет из меня с легкостью веревки вить!

– Ежик, – присаживаюсь на корточки и беру дочь за руки, – я постараюсь очень быстро. Сам не хочу уезжать, но так надо, понимаешь? Надо съездить, решить все вопросы, а потом я возьму отпуск и буду с вами рядом, договорились?

– И мороженое купишь? – тут же хитро прищуривается, притоптывая ножкой.

– Какое захочешь. Но! Только если мама разрешит, договорились?

Олюшка кивает головой и обнимает меня за шею. Встаю с ней на руках и приближаюсь к Раде. Подхожу к ней максимально близко и наклоняюсь, чтобы украсть еще один поцелуй, но она выставляет ладонь вперед.

– Не надо, Лука. Это…подло и низко. Тем более, тут дети.

– Извини, ты права, – согласно киваю и глажу Пашу по спинке. Подхожу к мирно все это время спящей Маше и целую пухлую щечку. – Я буду по вас очень скучать.

– Возвращайся скорее. Мы будем ждать.

Впервые покидаю дом с тяжелым сердцем.

Впервые Рада не сдерживает своего обещания.