Мама для его сына

Выдыхаю комок воздуха, который застрял в горле и зарываюсь в его волосы пальцами рук.

– Я испугалась, – шепчу ему, наслаждаясь поцелуями, к обнаженной коже. – Думала, мне все приснилось.

– Прости, – гладит по бедру.

– Все хорошо, нужно привыкнуть просто… Заново.

Знаю, что колко выходит, но это правда. Я оказалась слишком сильной, теперь хочу вновь стать слабой.

– Я все исправлю, – обжигает своим дыханием низ моего живота и оставляет влажную полоску языком вдоль линии трусиков, постепенно смещая их вниз.

Снимает с меня белье и тут же, чтобы не успела среагировать, разводит ноги открывая меня себе.

«Зря, я и не думала сопротивляться».

С голодным рыком впивается в мою изнывающую плоть и дарит потрясающее удовольствие нежным языком, доводя до сумасшествия, заставляет сокращаться в такт бешенного пульса.

Как только я кончаю, Далер не отстраняется, а продолжает ласкать, аккуратно вырисовывая кончиком языка узоры, а после ползет вверх, но останавливается прямо над моим животом, в точности как тогда уснул пьяным на мне.

Ложится так, чтобы не давить на меня и не переставая гладит кругами вокруг пупка.

– Как думаешь, он слышит нас?

– Пока нет. Неделе к пятнадцатой это будет возможно.

– А сейчас сколько? – спрашивает, изогнув брови так смешно.

Глажу его по волосам, и мне так нравятся его завитки прядей.

– Сейчас неполных двенадцать.

– А когда шевелиться будет?

– Ближе к шестнадцати, но у всех по-разному.

– Охренеть, я в этом всем полный профан.

Начинаю смеяться с его выражений.

– Не переживай, этот факт не портит твоего звания «отец года».

– Издеваешься, – Далер в миг становится хмурым и садится.

– Ну прости, я не то имела ввиду. Далер, – но он не слышит меня кажется совсем.

– Когда родители были живы, я все время думал, как это, когда ты не спишь по полночи и думаешь о том, как защитить своих детей и любимую женщину? Не допустить того, что случалось порой с другими, – он говорил с такой болью в голосе, что я начала дрожать. – И вот, он не защитил. Не справился. Прямо на его глазах убивают его любимую жену. Всего лишь миг и ее нет. Я перестал его узнавать. Даже когда он отомстил за ее смерть он больше не был собой. Для остальных он вернулся суровый «глава района», а дома, он становился прозрачным. А теперь я чувствую себя в ловушке. Я правда хотел уехать из страны с тобой и сыном, а сейчас… Даш нам придется остаться.

Поднимаюсь к нему и беру в ладони его лицо, а после того, как он поднимает все-таки на меня свои черные глаза, начинаю целовать коротко каждую клеточку его лица.

– Я с тобой, Далер. Я в тебя верю. И если хочешь, спустимся в ад и покажем «фак» тысячам чертей? И пошлем их куда подальше?

Мужчина начинает смеяться, и я расслабляюсь, меньше всего хочу, чтобы между нами были недопонимания.

Воздух сгущается, когда руки Далера скользят по моим обнаженным ягодицам, но мы пока еще им дышим.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю, потому что мне нравится слышать, как он желает именно меня.

– Оказаться внутри тебя, – сжимает, разводя в сторону половинки попы, и я чувствую, как его трясет. – Я реально подыхал вдали от тебя, – говорит надломлено, и меня прошибает стрелой боли.

«Он тоже был в состоянии, таком же как я – беспомощном».

– Все хорошо, – целую его в губы сама. – Теперь я рядом, да?

Кивает и спускается к моей шее рваными поцелуями, кусает нежную кожу.

«Так надо брать все в свои руки. В прямом смысле этого слова!».

Подталкиваю его в грудь, намекая, чтобы лег.

Поддается и уже через секунду, я сижу на его животе.

– Можно я сама? – спрашиваю, целуя медленно в губы, а после обхватываю его подбородок ртом и кусаю, ведя зубами по щетине.

Дальше шея и ключицы.

Слышу шумный вдох, видимо понял мои намерения.

Любуюсь его шикарным телом и замечаю новые шрамы, что едва зажили, но остаются красными и воспаленными. А еще много ссадин и порезов. Проглатываю слезы, сейчас не время, но все равно тянусь губами и целую, первый – на левой груди, прям на скорпионе, второй – под ней. Поднимаюсь вверх и целую третий на правом плече, а после почти на линии боксеров справа четвертый.

«Как же ты выжил мой милый?».

Далер приподнимает бедра, когда я цепляюсь за резинку трусов и тяну их вниз.

На меня смотрит одноглазое «чудище», с которым я в теории явно знаю, что делать, а на практике лишь слегка касаюсь языком и слежу за реакцией мужчины. Далер в этот момент мелко вздрагивает.

«Надеюсь хороший знак».

Вновь прикасаюсь и вожу кончиком по каждой неровности возбужденной плоти, что встречается на пути, до самого конца.

«Ладно, вроде правильно?»

Округляю рот и наконец обхватываю головку члена.

«Боже и правда, как чупа-чупс. Вот бы еще сироп какой был». Хихикаю и продолжаю исследовать неизведанный мной так близко мужской орган.

Чувствую аромат геля для душа и немного его родного запаха и мне нравится эта смесь. Потому что это он. Я дарю ласку любимому мужчине.

Уже более смело я начинаю сосать, а руки кладу на его живот.

Опускаюсь как можно ниже, но мне кажется и половины не могу в себя поместить и вверх, почти выпуская изо рта, а Далер берет мою ладонь и перемещает ее на свои… яички.