Мама для крошки-дракошки, или жена Хранителя Севера

— Ни о чем не жалею. — Я засветила в руках очередную ядовитую молнию. — Главное, чтобы не пожалели вы.

Лерро и Рифас, что стояли впереди, в самом разломе моего щита, синхронно выкрикнули:

— Не о чем жалеть!

И, будто подтверждая свои слова, Лерро ловко выщелкнул одну из тварюшек, а Рифас растворил вторую.

Но долго так продолжаться не могло. Беда пришла снизу: одна из мелких тварей провертела нору и, выскользнув у ног нона, пробила собой его колено. Риф упал, и в ту же секунду вертлявый изм оплел его собой. Ядовитой молнией нонна Шавье убила тварь, но Рифас уже не поднялся.

Вторым рухнул Лерро, его атаковали сразу трое низких бронированных измов.

— Если нас собираются спасать, то сейчас — самый идеальный момент, — хмыкнула нонна Шавье.

Щедро зачерпнув своей жизненной силы, я превратила ее в магию и создала щит над телами Лерро и Рифаса. Кое-как переформировала остатки основной защиты и ими, как тараном, ударила по измам. Большую часть удалось смести с плато, но несколько задержались. Это были…

— Драконы?! — ахнули мы с нонной в унисон.

Это были они. Один огромный, равный по размерам Харелту. И еще один поменьше, поизящней. Драконица?

— Я больше скажу, — охрипшим голосом проговорила нонна Шавье, — это Хранитель Запада!

Драконы взревели и, опустив морды, выдохнули черное пламя. Пламя, что не растапливало снег, но пожирало тела других измов. Пламя, что, обогнув защищенных щитом Лерро и Рифаса, рвануло к нам.

Проклиная себя за страх, я зажмурилась. А после и вовсе закрыла лицо руками. Пусть так, пусть так. Никто и никогда не узнает, насколько слабой и бесполезной я чувствовала себя в момент смерти. И мне, видит Мать Пресветлая, было совершенно неинтересно, как именно это произойдет.

Вот только мертвое пламя лишь дохнуло теплом и отступило.

"Они решили сожрать нас?" — мелькнула мысль, и я открыла глаза.

Вокруг нас бушевало голубовато-синее пламя! А над нами… Над нами парил огромный, до боли в сердце знакомый дракон, что заливал своим огнем все вокруг!

Обернувшись к нонне, я увидела, что ей еще хуже, чем было мне. Она стояла, вытянувшись в струну и сложив руки на груди. Из-под зажмуренных век текли слезы. Но лицо… Лицо оставалось каменно-спокойным. Неживым. Как будто нонна уже простилась с жизнью.

«Как будто я этого не сделала пару минут назад», — подумала я и, подойдя ближе, крепко обняла духовную наставницу.

— Нас успели спасти. Все будет хорошо. Теперь — точно.

Пламя опадало. Харелт уже превратился в человека и, окруженный языками сине-голубого огня, шел к нам. А еще… С неба опускались и другие драконы. Их было больше сотни! Кто-то продолжал заливать огнем долину, кто-то пикировал и рвал измов когтями.

А я, удерживая в руках ослабевшую нонну, просто смотрела на идущего ко мне Харелта и улыбалась. И, быть может, по моим щекам тоже струились слезы, но, как мне кажется, сейчас у меня есть на это полное право.

— Позвольте, — кто-то забрал из моих рук нонну Шавье.

Через мгновение я уже лежала в объятиях Харелта. Смаргивая непрошеные слезы, я прижималась к нему и пыталась унять подступающую истерику.

— Как ты, любовь моя? — Он сжал меня так, будто отчаялся увидеть живой. — Как ты, мой ветер? Я бросил западника и восточника закрывать прорыв, но открыть портал не смог: мир сошел с ума. Потоки силы спутались и вели совсем не туда, куда стремился я.

— Мне было очень страшно, — шепнула я. — Но… Дети! Драконята должны быть в малом храме.

— Старшие драконы перехватили их. — Харелт коснулся губами моей макушки. — Картина вышла презабавная: дракон нес драконенка, который нес драконенка в человеческом обличье. Все они успешно добрались до Малого Храма. Все они живы только благодаря тебе, мой ветерок.

— Не только мне, — я покачала головой, — не приписывай мне все заслуги.

— Мой скромный ветерок. Как вы поняли… Как ты оказалась здесь?

— Не знаю. — Я спрятала лицо у него на груди. — Мне было страшно, голова кружилась до тошноты. И Лерро предложил съездить и убедиться, что у детей все в порядке. Но ехать долго, поэтому он нес сани в лапах. Его сбил ёж, а он все равно нес нас. Мы кричали ему, просили разжать лапы и спасаться: нас трое магов! А он все равно летел, кровь лилась…

Я коснулась своей головы и плеч, где коркой запеклась кровь Лерро.

— Но он готов был умереть. Мне пришлось приказать ему. Приказать, как Предназначенной. И все равно, даже раненый, он уничтожил ежа. Затем мы разделились, я спрыгнула вниз и левитацией отнесла себя к развалинам ледяного замка.

Я говорила и говорила, и страшная, черная ночь как будто уходила. Оставляла меня. Отступала перед лицом моего сильного, любимого и любящего дракона.

— Слушайте все, — голос Харелта разнесся на плато. — Слушайте внимательно. Эта ночь не стала Ночью Скорби лишь благодаря моей будущей супруге Фредерике Альтинии Дьерран, ее духовным наставникам Лисанне Шавье и Норберту Рифасу и капитану храмовой стражи Лерро Тинрану.

В этот момент на плато приземлились два крупных дракона. Они превратились в восточника и западника.