Мама для мейн-куна (СИ)

- Дело касается моей матери, - Доминик демонстративно уселся в кресло и для пущей убедительности сложил руки на груди. - Я имею право все знать.

- Конечно, имеешь, - согласно кивнула. - И все узнаешь, но не сейчас. Выйди, пожалуйста.

- Нет! – Доминик уперся и стало понятно, что одной мне с ним не справиться.

- Сын, - вмешался Фавий. - Выйди!

- Нет!

- Я сказал выйди! - Фавий повысил голос. - Алена расскажет тебе все позже.

- Доминик, - Ларий старался говорить с ним помягче. - Ты еще очень молод, и не понимаешь, что иногда надо прислушиваться к взрослым, которые тебе желают только лишь добра.

- Я не ребенок! – завопил Доминик и вылетел из кабинета, напоследок так грохнув дверью, что картина на стене покачнулась, а потом и вовсе упала на пол.

- Ну вот в кого он такой? - застонал Фавий. - Разбалованный несносный мальчишка. Не ребенок он… А кто?! Кто? Скажите…

- Так ты его сам и разбаловал, - заметил Ларий и укоризненно покачал головой. - Не смог дать парню достойного воспитания.

- Это мой сын, и я сам буду решать, как его воспитывать, - завелся Фавий с пол-оборота.

- А я вот уверен, что это мой сын, - огрызнулся Ларий.

Понимая, что сейчас опять начнется бесконечный утомительный спор, с силой ударила ладонью по столу и рявкнула:

- Молчать! Оба! - а потом зашипела от боли, расплывающейся по ладони.

- Тебе больно? - заволновался Ларий.

- Надо приложить лед, - посоветовал Фавий.

- Сядьте, - умоляюще попросила я.- Все со мной в порядке. Нам предстоит сложный и непростой разговор.

Братья, как нашкодившие котята, расселись по креслам, и я поймала себя на мысли, что все-таки они очень похожи, и даже не внешне. Это какие-то едва уловимые жесты, наклоны головы, мимика. Братья они и есть братья.

- Ну, - протянул Фавий. - Давай рассказывай.

И я очень подробно, не пропустив ни одной детали, пересказала наш со старушкой разговор. И чем дольше я говорила, тем больше становились глаза у моих собеседников. А когда я замолчала, Ларий вскочил, заметался по кабинету, а потом воскликнул:

- Какой-то бред. Иначе и сказать не могу. Да если бы я знал, что моя невеста влюблена в другого, то сам немедленно разорвал помолвку, ведь разводов у нас не существует. Я что такой дурак, чтобы сам себе портить жизнь?!- он возмущенно уставился на меня, будто это я придумала обвинения в его сторону.

- А ты что скажешь? - посмотрела на Фавия.

- Не понимаю. Отец Одри действительно приезжал, - ответил он. - Но совершенно по другому вопросу.

- Кажется, это же после его приезда, отец сообщил нам всем, что моя невеста будет жить в нашей резиденции до самой свадьбы, - Ларий устало потер виски и вновь сел в кресло. - Ничего не понимаю.

-  Ты, наверное, не помнишь тот день, но я хорошо его запомнил. Мы с нашими друзьями играли в фанты, и мне выпало задание достать самую большую розу с главной королевской «живой» фигуры. А как ты помнишь…, - задумчиво произнес Фавий.

Ларий автоматически посмотрел на приоткрытое окно, а затем перевел взгляд на брата и уточнил:

- Неужели ты подслушал разговор?

- Да, - Фавий кивнул. – Отец Одри настаивал, что будущая супруга наследника должна пожить с ним до свадьбы на одной территории, чтобы молодые люди получше узнали друг друга и их брак носил не только договорной характер.

- А почему мне не рассказал? - Ларий вопросительно посмотрел на брата.

- Ты видел отца Одри? Я думал, его дочь будет такой же страшненькой и просто хотел тебе насолить, - признался Фавий. - А потом, когда ее увидел, то пропал… И она ответила мне взаимностью.

- Ты не понимаешь, - Ларий посмотрел на брата. - Мы с ней были близки, и она сообщила мне о беременности.

- А мне Одри сказала, что ты вынудил отдаться тебе, буквально насильно, и именно поэтому я увёз ее подальше от этого дома…

Братья потрясенно смотрели друг на друга, и каждый не мог поверить словам сказанным другим.

- Фавий, этого никогда не было, - прошептал Ларий. - Клянусь памятью наших родителей, я ни к чему не принуждал Одри. Она была для меня ангелом, моей возлюбленной...

- Как и для меня, - признался Фавий. - Как же так…

- Знаете, - едва я заговорила, оба одновременно посмотрели на меня. - Мне кажется, Одри вам обоим морочила голову. Она любила какого-то мужчину, видимо, сильно любила, а когда осознала, что рядом с ним быть не сможет, то решила испортить вашу жизнь. Сначала она вскружила одному голову, затем второму… Эта женщина много лет, как умерла, а вы до сих пор враждуете, и Доминик невольно оказался в этом замешан. Я именно поэтому отослала его из кабинета, чтобы он вместе с вами не копался в грязном далеком прошлом. Одри его мать, а отец… Разве есть принципиальная разница, кто из вас?

Братья непонимающе переглянулись и в унисон спросили:

- В смысле?

- Фавий, - я внимательно посмотрела на него. – Вот скажи, неужели ты станешь плохо относиться к Доминику, если узнаешь, что не являешься его отцом?

- С ума сошла, - возмутился мужчина. - Он мой сын, любимый и единственный, и это уже никто и ничто не изменит.

- Ларий, -посмотрела на императора. - А ты вычеркнешь Доминика из своей жизни, если он все-таки сын твоего брата?