Мама для наследника альфы (СИ)

Его лицо искажает судорога, но быстро оно снова становится расслабленным. Мои мысли мечутся загнанным зайцем, не понимаю, что мне делать. Как остановить это безумие?

— Почему ты это делаешь? — спрашиваю дрожащим голосом. — Где мой мистофель?

— О своём питомце не волнуйся, пока он просто усыплён. Если я так и не научусь слышать его… Слишком редкое создание, думаю, что его шкура будет прекрасно смотреться в качестве коврика в моей комнате, — зловеще смеётся Алекс собственной шутке, а затем вкрадчиво продолжает: — А делаю я это по зову собственной души. Потому что я — потомок самого сильного карателя. Основоположенника инквизиторского движения. Мой род десятилетиями боролся с такими как ты, стараясь уничтожить зло, что поселилось в Олленде, отравив мир собой. Были, конечно, и отступники в моём роду, но их жестоко наказывали. Мои гены требовали, чтобы я расправился с тобой ещё в ту минуту, когда почувствовал в тебе ведьминскую силу. Но я боролся и ждал, наблюдал за тобой, загоняя в угол.

— Нет-нет, Алекс, — мотаю я головой, зажмуриваясь. — Ты не такой. Не каратель. Ты же очень добрый парень, который помогал мне всё это время и направлял, сохраняя мою тайну.

Широко раскрываю глаза, впериваясь взглядом в того, кого считала своим хорошим другом.

— Возможно, так казалось с твоей стороны. — безразлично пожимает плечами Алекс. — Но всё это — ложь. Лишь иллюзия заботы и доброты. Я не смогу жить, зная, что где-то на свете здравствует и процветает одна из проклятого рода ведьм. Мои гены, кровь текущая по моим венам просто не позволят мне, сжигая изнутри, разливаясь болью, с которой мне всё сложнее справляться.

— Алекс, пожалуйста, — молю я, надеясь вразумить оборотня. — Как же Николас? Брендон? Твои брат и племянник будут страдать, если ты убьешь меня. Неужели ты сможешь равнодушно смотреть на это? Давай поговорим, найдём другое решение.

Вижу проблеск человечности, мелькнувший в льдинках голубых глаз, но он тут же исчезает, скрываясь под маской безразличия.

— Брендон найдёт достойную себя волчицу, которая сможет стать прекрасной мамой для ещё очень юного Ника, который забудет тебя. Я не виноват, что брат всё время выбирает не тех женщин, все его пары приносят ему боль, — выплевывает Алекс.

— Но ты же сам подталкивал меня к Брендону… зачем? — шепчу я, все ещё не понимая, мотивов некоторых поступков Алекса.

Я надеюсь, что удастся разговорить его, возможно, убедить отпустить меня, помиловать. А потом я смогу найти способ справиться с генетической предрасположенностью оборотня, уверена, что выход есть.

Алекс досадливо морщится, но отвечает:

— Мне нужно было отвлечь Брендона, он слишком оберегал меня в последние годы. Постоянно интересовался моей жизнью. Мне нужны были развязанные руки, чтобы найти то, что я искал. Ты была прекрасным способом, он увлёкся тобой, позабыв о моей жизни.

— И что же это? — спрашиваю пересохшими губами. — Что ты так рьяно искал, наплевав на все моральные принципы?

Глаза мужчины вспыхивают маниакальным блеском, губы расползаются в торжествующей улыбке.

— Всего лишь ритуал, — будто издеваясь тянет мужчина и делает многозначительную театральную паузу. — Мне нужно было узнать, как подселить душу в чужое тело. И я узнал. Спасибо глупой неопытной ведьме за информацию.

Прикрываю глаза, продолжая корить себя за доверчивость. Получается, что оборотень не просто так задавал мне наводящие вопросы, он просто выведывал информацию о ритуалах, подчерпнутую мной из той самой книги, которую я читала утром. А я, идиотка, еще радовалась, что Алекс вновь оживился, впитывая в себя новые знания, что его глаза вновь зажглись. Оборотень стал похож на себя прежнего, поэтому детально и с подробностями рассказывала всё, что удалось узнать, ведь полностью доверяла мужчине, позабыв о том, в тихом омуте иногда водятся страшные монстры, готовые погубить всё живое. За это и поплачусь собственной жизнью, если не удастся уговорить Алекса отпустить меня. Я всё еще надеюсь, что мужчина проявит милость и доброту, которые, точно знаю, есть в нём.

Только до сих пор в моей голове нет ответа на вопрос: зачем ему понадобился этот ритуал? Неужели у Алекса есть душа, которую он хочет привязать к этому миру? Но… откуда? Возможно, что он просто хочет вернуть кого-то и воспользоваться знаниями?

— Не понимаю, — жалобный всхлип вырывается из моего горла, обескураженно качаю головой. — Мы же вместе освободили Вилмота… О какой душе ты говоришь?

— Зачем мне, по-твоему, мог понадобится муж ведьмы, живший столетия назад? — презрительно тянет Алекс. — Душа моей возлюбленной, что так дорога мне, всегда со мной. И я не отдам её вечности.

Мужчина сжимает чёрный камень, что висит на его шее, насмешливо глядя в мои расширившиеся от ужаса и шока глаза. До меня медленно доходит, что именно и с кем хочет сделать Алекс.

— Мариэлла… — выдыхаю я полушёпотом, до глубины души изумленная открывшейся мне правдой. — Но как? Ты заточил её в амулет, не позволив уйти? Зачем?