"Мама для Совенка. Путь огня" часть 3

Четвертый заслуженно считался одним из сильнейших мечей в королевстве, так что желающих на поединок не нашлось… И народ дисциплинированно засобирался.

– Под-держиваю! – поднялся со своего места Первый, чтобы тут же начать падать плашмя на стол. Ларс с Фильяргом еле успели подхватить и спасти столик от разрушения. А вот посуда полетела на пол.

– На счастье, – просиял Кайлес. Поймал удивленные взгляды братьев и пояснил: – Еще одна местная традиция.

Надо ли говорить, что ему никто не поверил.

Местные машины Харту не нравились, еще когда он был трезв – укачивало, сейчас же выпитое остро реагировало на толчки, остановки, повороты и… просилось наружу. Он уже жалел, что согласился на дурацкую тренировку – надо было магией вывести алкоголь, но точка невозврата была пройдена, и алкоголь прочно обосновался в организме.

Мутило не только Харта – асмасцы оказались слабы на желудок, и лимузин ехал с остановками под счастливый храп Первого. До упоенно хитрой физиономии Кайлеса никому не оказалось дела. Все завтра, – пообещал себе Харт, заваливаясь в одежде на кровать.

– Милая, – проговорил растроганно, ощущая, как чья-то ладонь ласково гладит его по лицу.

– Подъем! – проорали на ухо. Харта хорошенько встряхнули, а потом и вовсе плеснули в лицо водой.

Он вскочил, не понимая в первый момент, где находится. Голову прострелило болью. Морщась и шипя, огляделся – комната была знакома. В теории. Но почему тогда еще чьи-то ноги высовываются из-под одеяла?

– Ты сам с ним завалился, – пожал плечами Фильярг, заглядывая в комнату, потом попросил: – Быстрее, мы проспали. Выезжаем через полчаса. И будь любезен, разбуди этого.

Харт с нехорошим чувством потянул одеяло вниз. Пятый сладко ему улыбнулся, пробормотал что-то, обнимая подушку.

– Да, я тоже тебя люблю, – задумчиво проговорил Харт. Этот мир делал невозможное. Он превращал их из высочеств в непонятно кого. Но с другой стороны… Полезно узнать себя и такого, – решил Харт и с наслаждением проорал на ухо младшему брату:

– Подъем!

За полчаса можно многое: принять душ, протрезветь, вылечить головную боль, вытащить из душа Первого и отправить одеваться, поругаться со Вторым из-за костюма, найти свой, узреть в зеркале недовольную помятую рожу, вспомнить, что день-то праздничный, улыбнуться, попытаться завязать местное изобретения для удушения мужчин – галстук, выругаться, понять, что некоторые навыки нельзя освоить сходу, позвать на помощь кузена и пообещать устроить его на рудники, если тот не прекратит попытки завязать галстук на бантик.

– Фух, – выдохнул Кайлес, когда высочества, цветы, подарки и шампанское были загружены в лимузин.

Посмотрел на часы:

– Должны успеть.

После столь активных сборов изрядно помятая часть королевской семьи не нашла сил ответить. Третий откинулся на кожаную спинку, прикрыл глаза. Состояние было странным. В голове царило опустение, точно оттуда вынули все мозги. Последний раз он так напивался с такийцем, но тогда было проще – родные стены, а тут? Чужой мир, иные нравы и потеря контроля… А может, потому и потеряли, что здесь не надо оглядываться по сторонам, ведь никто вокруг не знает, что перед ними целое высочество.

– Фильярг, – позвал вдруг Кайлес напряженным голосом, – кольца с тобой?

– Кольца? – Четвертый судорожно захлопал себя по карманам.

– Такая маленькая бархатная коробочка, – мертвенным тоном проговорил кузен, – я вчера ее на столик с кроватью положил.

И стукнул в окошко водителя:

– Разворачиваемся!

Во двор они влетели минута в минуту. Фильярг выскочил, не дожидаясь полной остановки, рванул с букетом наверх, следом поспешил Первый – Лиестра по старшинству назначили свидетелем.

Харт хотел было последовать за ними, но тут его взгляд привлекла заворачивающая во двор потертая грузовая повозка. И сразу с досадой вспомнилось, что утром он собирался прижать кузена, открутить ему голову и потребовать отменить живой подарок в двадцать голов. Отменил, как же! Жыргхвова задница.

Повозку заметили, точнее услышали. Сидящие у подъезда бабушки повскакивали, чтобы лучше рассмотреть, кто там блеет.

– Как хочешь, – улыбаясь женщинам – вдруг среди них родственница ассары затерялась, прорычал Харт, – но убери их отсюда. Не уберешь – сам испепелю к жыргхвовой бабушке.

– Ван момент, – важно кивнул Кайлес, направляясь к припарковавшемуся грузовику. Дойти не успел. Загорелый водитель выскочил из кабины, откинул задний борт. Ошалевшие от езды бараны бело-серо-коричневыми меховыми шариками посыпались вниз, легко спрыгивая с метровой высоты. На каждом была завязана кокетливо-розовая лента. С бантиком и колокольчиком. Двор заполнился блеянием, звоном и матом пытавшихся проехать сквозь отару водителей.

– Батюшки, бараны! – всплеснула руками одна из бабушек.

– Да не простые, на банты глянь. Слышь, Петровна, никак наша Юлька за дага выходит. Слышала, они всегда невест так выкупают.

Харт скрипнул зубами. Неодобрение в голосе подсказало, что дагов здесь не любят. Выходит, вместо поддержки, они подпортили репутацию Фильяргу…