Мама, я мальчика люблю!

Еще утром они разделились, чтобы продолжить поиски в разных направлениях.

А перед тем Санек заныл, что неплохо было бы позавтракать, но этот зарубежный мистер зарычал на него, прямо как взбесившийся ротвейлер:

– Не сметь вспоминать о завтраке! Вы, глупые идиоты, проворонили девчонок! Как вы могли допустить такой ситуаций, когда они сбежаль прямо из-под вашего дурацкого носа…

– Так это, мистер… – с провинившимся видом забубнил Митрич. – Мы их как зеницу ока сторожили! Не иначе им нечистая сила помогла удрать…

– Не сметь рассуждать о нечистая сила, когда вы в ней ничего понимать! – прямо-таки заверещал этот малахольный Ортезио. – Они где-то здесь, я это чувствоваль… Искать девчонок везде – на станциях, в деревне, на паршивой ферме, где разводят паршивые коровы…

Словом, пришлось рассредоточиться на местности. Зря этот мистер ругал ферму – молоко там было свежее, парное, при случае можно было раздобыть сметанки, творожка, маслица…

При воспоминании о свежих молочных продуктах желудок Санька возмущенно заурчал. Санек был голоден и зол.

Так он оказался в этой пустынной местности. Обследовал станцию (ближайшая электричка должна прийти только через два часа) и ничего интересного не нашел. Тогда Санек стукнул в окошко кассы.

– Ну, чего расстучались тут! – сердито заорала тетка с фиолетовыми волосами. – Не видите, что ли, – я чай пью… Могли бы подождать – еще два часа цельных впереди!

– Гм-м… – откашлялся Санек, нервно почесав затылок. Варианта было два – рыкнуть на наглую тетку и с помощью угроз выведать у нее нужные сведения. Впрочем, тетка на вид была не робкого десятка – такие угроз не боятся. А пистолет был только у Митрича, да и то газовый, несерьезный.

Второй вариант был хуже – протянуть тетке сотенную в окошечко и любезно попросить ее рассказать все, что она знает. Саньку было жаль расставаться с сотенной. Кроме того, тетка могла и не знать ничего. Что же тогда – зазря с деньгами расставаться?..

И тут Санек почувствовал неожиданный прилив вдохновения.

– Вы это… приятного аппетита, короче.

– Что мне твой аппетит, у меня чай остыл, пока я тут с тобой болтаю, – возмущенно сказала тетка. Но откровенной злости в ее голосе уже не было. – Чего тебе?

– Сестра у меня сбежала… – прокашлялся он. – Младшая. Уж такая шалопутная девка – прямо беда с ней… На все готова, лишь бы в школу не ходить!

– Сестра-а? – с любопытством протянула кассирша, и в глазах ее блеснул заинтересованный огонек. – Да, молодежь нынче не та пошла… Так ты ее ищешь, милый?

– Ее… С ней подружка еще такая чернявая, не наших кровей. А подружка эта совсем без башни – даром что ее из самой Африки выгнали, такая егозливая девчонка, жуть какая противная! Маманя наша плачет, и бабушка места себе не находит – иди, говорит, Саня, найди сестренку, ей в школу давно пора…

– И у бабушки сердце больное? – подхватила кассирша, даже побледнев от сочувствия к чужому горю.

– Ужас какое больное, – обрадованно кивнул Санек. – Доктора так и говорят – не жилица она, бабка ваша, с такой внучкой скоро совсем загнется…

– Знаю я, где твою сестру искать! – решительно воскликнула тетка в окошечке. – Видела я их сегодня утром.

Санек чуть не подпрыгнул от радости.

– Где?!

– Здесь. По телефону с матерью вашей говорила. Врала ей… уж чего только не врала матери – на все была готова, лишь бы домой не идти. Прямо как в кино. И подруга ейная тоже рядом была. Черная такая, как будто гуталином ее намазали, так и стреляла в разные стороны глазищами!

– Они это, точно они!

– Только, милый, был с ними и третий. Парнишка такой немудрящий, с хвостиком. Видно, и его они за компанию сманили…

«Вот она, нечистая сила! – догадался Санек. – Не иначе этот третий помог девчонкам бежать! И как только разнюхал…»

– А куда они пошли, тетенька, не запомнили?

– Конечно, запомнила, милый! Специально им вслед посмотрела – тьфу, думаю, какая молодежь нынче пошла… В Синюхине они, где дачный поселок. Дачи-то там сейчас пустуют… В ту сторону только одна тропиночка и ведет. В Синюхине они – головой ручаюсь!

Ближе к вечеру солнце зашло за тучи, подул холодный ветер. Кинеша совсем замерзла – она забилась под одеяло и не думала выходить из дома. «А что же зимой будет? – печально подумала Римма. – Как же она нашу зиму переживет… Совсем ей непривычен этот суровый климат».

Они с Егором сидели на пустой веранде, смотрели, как бегут облака. Римма только что умылась, причесалась – теперь она чувствовала себя гораздо увереннее.

– Нет, тебе с распущенными волосами лучше было, – вдруг произнес Егор, хотя до того очень подробно рассказывал ей об особенностях игры под названием «Налф лайф». Даже анекдот вспомнил: «Что для геймера жизнь? Два компакта с «Налф лайф»…

Римма засмеялась, хотя и не очень поняла смысл сказанного… И тут он вдруг про волосы! К чему бы это?

– Мешают они очень, – с досадой проговорила она. – В глаза лезут и вообще цепляются за все…

– Римма, ты это… тебе кто-нибудь говорил, что ты красивая? – совсем тихо произнес он.