Мама из ниоткуда

Но Кайвин снова на него рыкнул, завив, что тот давно уже умер. Причем, еще несколько столетий назад, так что жаловаться на свою погибель нет никакого смысла.

«Крылья!» — возвестил Кайвин.

«Я тоже заметил, что у нас их нет», — со вздохом согласился Рийвин.

«Раз их нет, то мы их отрастим. Боги послали нас исполнить миссию, значит, Они дали нам достаточно сил и умений, чтобы это сделать».

«Но как?! Как можно отрастить крылья, если их нет?!»

«Постарайся воззвать к свой сущности, к своему внутреннему дракону. Он должен откликнутся», — заявил на это Кайвин, после чего попытался воззвать к своему.

Но тот молчал.

Спал или же не мог поверить в собственное воскрешение, давно уже пав в бою под этими самыми стенами, когда на них напали воинственные племена гиккоров. Врагов все-таки удалось уничтожить — Кайвин при пробуждении получил в Дар память предков и потомков, — но это послужило началом заката Тал-Кайеша.

Неожиданно спина зачесалась, и Кайвин повернул голову, с удовлетворением заметив, как у него прорезаются, распахиваясь, темно-синие крылья.

Оказалось, Рийвин тоже не зевал. За его спиной выросли крылья, но почему-то стрекозиные, с голубой переливающейся каймой.

«Что это такое?!» — нахмурился Кайвин.

«Крылья», — тут же отозвался вполне довольный собой Рийвин.

«Но почему они такие?! В тебе нет ничего от дракона!»

«Если можно отрастить любые, то почему они должны быть обычными?» — поинтересовался Рийвин, и Кайвин, не выдержав, застонал.

«Кем ты был раньше? — устало спросил воин Кайвин, когда-то командовавший Небесной Сотней — так назывался его бесстрашный крылатый отряд. — До того, как ты упокоился одесную Богов на несколько столетий, пока не заслужил великую честь стать Хранителем, чтобы приготовить возвращение драконов в этот мир?!»

Почему Боги даровали эту часть именно Рийвину, Кайвин терялся в догадках. Но у него не было ни единого сомнения в том, почему он заслужил подобную честь.

«Художником, поэтом и певцом, — отозвался Рийвин, с удовольствием рассматривая свои глупые стрекозиные крылья. — Сейчас как раз вспомню кое-что из своих песен…» — и его глаза вновь затянулись белесой пленкой.

«Только попробуй! — рявкнул на него Кайвин. — Только попробуй запеть, и я лично упокою тебя на ближайшую тысячу лет! И не посмотрю, что Они выбрали тебя в Хранители!»

Боги, за что Вы послали ему такое наказание?!

Рийвин понятливо заткнулся, постаравшись отгородиться ментальной стеной, после чего принялся негромко напевать у себя в голове. Но мысленная связь у Хранителей была слишком сильна, так что Кайвину все было прекрасно слышно.

И этот мотив… Этот проклятый мотив отзывался у него в голове странными нотами, бередя воспоминания о прошлой жизни.

«Полетели!» — рявкнул он на Рийвина, понадеявшись, что тот на стрекозиных крыльях останется далеко позади вместе со своей глупой, трогавшей душу песней.

Расправил свои, драконьи, затем отрастил их еще чуть длиннее, шире и мощнее — радовался, что такое ему подвластно. Наконец, поднялся в воздух, окруженный миллиардом песчинок, из-за чего ему пришлось ненадолго закрыть глаза.

Но он знал, интуитивно чувствовал направление, в котором им нужно двигаться.

Взлетая над Драконьими Садами, он также хорошо слышал биение сердца человеческого ребенка.

На эту девочку возлагалось много надежд, и именно ее с глупцом-песенником Рийвином им нужно будет защищать до момента, пока она не осознает свою магию и не войдет в полную силу.

До ее совершеннолетия.

…Наконец, Рийвин вырвался из песчаного плена, поднявшись над мраморными стенами великого Тал-Кайеша. Но оказалось, что Рийвин успел подняться не только выше его, но еще и обогнать на несколько корпусов.

На своих-то стрекозиных крыльях!..

Взревев, Кайвин остервенело замахал драконьими, пока они не поравнялись и не полетели друг подле друга. Их путь лежал через пустыню, залитую молочно-белым светом, — проклятием Изгнанных Богов, — на северо-восток континента.

Глава 2

Вынырнув, я со свистом втянула холодный воздух, и тут же закашляла, освобождая легкие от лишней воды. Заморгала, не понимая, что происходит и почему мои глаза залиты чем-то едким и темным, мешавшим рассмотреть, где я очутилась.

Но пусть зрение меня подводило, зато со слухом все оказалось в полном порядке. Со всех сторон доносился звук, показавшийся мне до невозможности странным — мне слышался бесконечный рокот воды, на большой скорости огибавшей камни и тянувшей меня за собой.

Тут зрение наконец-таки вернулось, и я осознала, что нахожусь посреди этого самого потока, в котором не было ничего похожего на теплое море. Вода оказалась не только ледяной, но еще и бурого цвета, словно я ненароком угодила в грязевой поток.

И этот поток нес меня вдоль каменистых берегов, поросших редкой травой и хилыми деревцами, а чуть дальше, за тонкой полоской суши, вздымались серые, потрескавшиеся от времени скалы.