Мама на полное содержание

Вздрагиваю от звука своего имени и только потом понимаю, это всего лишь название. Лоты представил отечественный ювелирный дом. Для них это реклама и повод для лояльности от властей. На благотворительность пойдут суммы сверх рыночной стоимости украшений. Надо сказать, качество изделий на высоте, здесь не ширпотреб.

Например, от вида «Василисы» даже я забываю про все на свете. Основа колье – плоская цепочка из белого золота, вниз, словно нити дождя идут элементы тоньше с вкрапленными в них бриллиантами. Нежные капли переливаются и завораживают. Вещь просто чудесная.

Ведущий называет первую цену, ее быстро перебивают. Еще одна ставка, еще. Пока мы все не слышим несколько высокомерный голос, который резко повышает цену. Смотрю в ту сторону, это Герасимов. Фу…

Да, он не виноват, что мой покойный муж сглупил, и теперь я у него в долгу. А колье – не моя собственность. Но я холодею от мысли, что прелестная вещь достанется именно этому человеку. Неадекватные эмоции. Самое главное, не показать их. Хотя завороженная улыбка вмиг стирается с лица.

В это время кто-то еще перебивает ставку, Сергей снова повышает планку. М-да, дело решенное. Здесь богатые люди, они хотят помочь детям, но сходить с ума никто не будет.

Только думаю об этом, как раздается… знакомый тембр. Золотов прилично повышает сумму торгов.

– Ох, Василиса, ваше имя принесет нам удачу! – шепчет в ухо организаторша мероприятия.

Я закусываю губу. А Герасимов бьет ставку.

– Раз, два… – считает ведущий, называя пугающую сумму.

Егор поднимает руку. Планка еще выше задрана. Не слишком разбираюсь в стоимости украшений, но мне кажется, цена «Василисы» завышена уже в несколько раз. Герасимов краснеет, ему явно не хочется проигрывать. Но и деньги ростовщик считать умеет лучше, чем кто-либо другой.

Он все же перебивает на сумму шага – пять тысяч. Егор спустя секунду повышает цену. В общем, мой кредитор приходит в себя и сдается.

– Продано Егору Золотову. Всем спасибо!

Уж не знаю, было ли поведение Егора безрассудным. Ведь он очень богат и на аукцион пришел явно не отсиживаться, а помогать. Но возможно, в какой-то степени сыграл азарт. Тестостероновые бои, так сказать. Как бы то ни было, я очень рада за судьбу этого лота. Хм, значит, считаю, руки Золотова более подходящими для «Василисы»?..

Не хочу об этом думать, а вот посмотреть вблизи на колье не отказалась бы. Хоть и неудобно подходить с такими просьбами к бизнесмену. Ух, настроение все равно до конца торгов приподнятое.

Золотов еще, кажется, что-то покупает по мелочи. Но с Герасимовым больше тактично не пересекается. А вот мне с этим человеком пересечься приходится, и не в ставках. Порадовалась, что называется, и хватит.

Аукцион подходит к концу, народ начинает расходиться. Моя собеседница унеслась по организационным делам. Золотов с кем-то общается, встав с места. А я, наконец, могу уехать домой. Вот только из дверей меня не выпускают.

– Вот, значит, какая – Василиса Борисовна Васнецова. Интересно…

Чувствую себя угодившей в капкан, хотя меня всего лишь оттеснили в сторону от выхода. В голове проносится – как он меня узнал? И тут же приходит догадка – меня же представляли на сцене.

– Разрешите пройти.

Но Герасимов только водит взглядом по моему лицу и открытым рукам, на фоне черного бархата.

– С вами мы могли бы по-другому договориться, без суда. Нечасто у меня бывают такие вдовы.

– Я предпочитаю букву закона.

Толстяк хмыкает.

– Вот только она безжалостна. А я вполне могу проявить снисхождение. Еще не поздно, Василиса. Какое знаковое имя…

Чувствую на своем локте противное горячее прикосновение. Он схватил меня, с силой.

– Я позову на помощь, – поднимаю подбородок.

Но кредитор только смеется.

– Выставите себя истеричкой.

Он прав? Не успеваю сделать вывод, как снова слышу в зале свое имя. Не от ростовщика и не из уст ведущего аукциона.

– Василиса! – меня зовет Егор.

Жаркая хватка тут же разжимается.

– Всё в силе, – самодовольно подводит итог Сергей и испаряется.

Я глубоко дышу. Интересно, поверил бы мне Егор, если б я реально закричала?.. Герасимов мог выставить, что я сама к нему подкатила насчет долга. А Золотов разозлиться, что на его-то уговоры я не иду. Боже, мои мысли далеко ушли.

Может, я отчетливо представила картину, или просто отходняк. Но тело охватывает мелкая дрожь, и кажется, я теряю доступ кислорода. Дышать хочется чаще, а еще, наконец, надеть пальто.

– Василиса, все в порядке? О чем вы говорили с Герасимовым?

Фу-ф, мне не до разговоров. Дыхание становится поверхностным, скоро зуб не попадет на зуб. Нужно успокаиваться, взять себя в руки, и паника отступит…

– Вам холодно?!

Не смотрю на Золотова, он что-то там машет руками. Но пару мгновений, и я делаю глубокий вдох. Мои плечи обдаёт теплом. Оно окутывает, проникает под кожу. А в ноздри ударяет мужской запах. Какой-то лесной… Наверное, так пахнут олигархи с севера. Только сейчас понимаю, Егор снял пиджак и набросил на меня.

– Идем, – он уже ничего не спрашивает.