Мама на семь лет

В кальянную мы едем в такси на заднем сиденье. Друзья Андрея взяли другую машину, поэтому мы наедине. Практически, если не считать водителя. Андрей молчит, хмурится, смотрит в окно. 

- Может, нам лучше поехать в гостиницу и поговорить?

- Нет. 

- Тогда, может, поговорим сейчас?

- Я не хочу. 

- Андрей, мне жаль. Пожалуйста, позволь мне оправдаться. 

- Нет. 

Я обессиленно опускаю голову и закрываю глаза. Сердце стучит в ушах. Мне никогда не было так горько. Никогда в жизни! 

В кальянной Андрей много выпивает и громко смеется. Я раньше не видела его пьяным, и мне становится не по себе. Почему-то кажется, что ему тоже плохо. И больно. Что он не готов со мной расставаться, что он страдает... Но иного выхода не видит сам. 

А может, это просто моя больная фантазия. И мне хочется, чтобы жесткий, потрясающий, идеальный бизнесмен Андрей Дымов влюбился в меня. 

- Расскажите, как вы познакомились? - расспрашивает у меня жена его друга. - Андрей так редко появляется с кем-то на людях, мне не терпелось увидеть тебя вживую, Юля!

- Я пришла устраиваться на работу в его фирму, - говорю честно. - А потом... я попала в беду, и он помог мне. Очень сильно. Я всегда буду ему благодарной. 

- Андрей щедрый, это правда. Ты знаешь, что у него есть благотворительный фонд?

- Нет. 

- Андрей много делает для детей. И мы всегда с Сергеем шутим, что ему давно пора завести своих собственных! Хватит уже помогать чужим! Но Андрею всё время некогда. Надеемся, ты сумеешь его переубедить. Андрей будет потрясающим отцом. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- И я надеюсь, - вздыхаю. 

Домой мы едем уже совсем поздно. Заходим в номер, разбредаемся по ванным комнатам.

- Завтра поговорим, - бросает Дымов через несколько минут, когда мы вновь встречаемся в спальне. 

Он укладывается в кровать и отворачивается. Я занимаю место рядом. 

В комнате гаснет свет. 

Наша постель, которая все эти дни была самым горячим и уютным местом на свете, сейчас кажется огромной ледяной пустыней.

В какой-то момент я не выдерживаю. Поворачиваюсь и придвигаюсь к Андрею. А затем, набравшись смелости, крепко обнимаю его и целую между лопаток. Много-много раз. 

Давая понять, что он дорог мне. И что я леденею без его объятий. 

Андрей напрягается. Я понимаю, что либо оттолкнет, либо обнимет. Сердце колотится на разрыв в ожидании реакции. 

Глава 21

Дымов долго не шевелится, и когда мне кажется, что он уснул, поворачивается и впивается в мои губы. В его действиях нет былой нежности, только желание обладать, брать и наказывать. Андрей грубо ласкает, жжёт темнотой своих глаз, двигается во мне мощно и сокрушительно. Пусть накажет, я осознала ошибку и больше не буду пить таблетки. Только бы между нами все было как прежде. 

Мы засыпаем изможденные, я испита до дна силой и жаждой Дымова. Просыпаюсь оттого,  что кто-то трогает меня за плечо. Фокусирую глаза на Андрее, замечая, что он выглядит свежим и отдохнувшим, но глаза неживые. На робота похож. Скользит по мне беглым взглядом, застегивая на запястье часы. 

- У тебя самолет через двадцать минут. Собирайся. 

Меня царапает от его холодного и замкнутого вида. Он швыряет в меня блистером с противозачаточными таблетками. 

- Выпей. Я передумал. Детей от тебя не хочу. Контракт расторгнут. 

Я вмиг просыпаюсь от его слов. Ведь ночью мы...  Нет. Не может этого быть, что он ставит точку в наших отношениях. Не верю.

Андрей выходит из комнаты и возвращается со стаканом воды и кивает на таблетки. 

- При мне. А потом собирай вещи и пошла вон. 

Ком подступает к горлу, пальцы начинают дрожать. Кажется, что я попала в плохой сон. 

- Андрей, я сильно раскаиваюсь за свою ложь. Я испугалась. Я...  Прости. 

- Ты, Юля, жалкая эгоистка, которая думает только о себе и своих чувствах. У нас было соглашение. Я оплатил все твои долги и лечение, накупил цацек и вывел в высшее общество. Если бы ты была умнее и дальновиднее, то семь лет - немаленький срок, а я бы никогда не отпустил преданную и влюбленную в себя женщину, к которой испытываю влечение. Логические цепочки, видимо, не твое? Жаль за твой выбор. Мало быть просто человеком, нужно развивать в себе человеческие качества. Ненавижу лицемерие и ложь.

Эти слова жалят. Мне больно. Внутри горит. Невозможно сделать вдох. 

- Прости. Я...                      

- Таблетки Юля, - обрывает Дымов. - И на этом попрощаемся. 

Наверное я сильно ошарашена происходящим. Не верила в такой исход. Да даже представить подобного не могла! Но разве так можно с людьми как Дымов? Да оступилась, а он вручил контракт на ребенка! И стоило мне чуть оступиться, как собирается вышвырнуть меня из своей жизни, будто я надоевшая вещь?  Нашел изъян и в утиль? 

Беру стакан дрожащими пальцами и, расплескивая, подношу его ко рту, запивая таблетку. Тяжело выдерживать давящий взгляд Дымова. Но я смотрю. Он поджимает губы, окидывает меня разочарованными глазами, а потом разворачивается и выходит из номера.