Мама, не читай!

…Я ни капли не лукавила: никогда я не помышляла ни о каком наследстве. Моя внутренняя молитва всегда была одной и той же: пусть мама и папа живут как можно дольше! Я не представляла, как смогу пережить их уход, думать об этом всегда было страшно и больно. Поэтому старалась гнать от себя эти мысли, какое уж там наследство. Более того: я часто ловила себя на мысли, что хочу умереть раньше всех, раньше мамы и папы, только чтобы не испытывать боли от потерь. Иногда я рифмую строчки (сказать, что пишу стихи, было бы с моей стороны неслыханной наглостью), и вот в момент таких размышлений, помню, зарифмовала слова в некое подобие стишка, которое начиналось так: «Я не хочу никого пережить, я не хочу никого хоронить…» Дальше не помню.

Другое дело мой Шурик… Мой верный, преданный, тихий Шурик. С годами он иногда начал проявляться с неожиданной для меня стороны, мне б тогда насторожиться…

Не один раз он заводил якобы шутливый разговор о сбережениях моих родителей.

– Ну, зачем они хранят такую кучу денег без движения (хи-хи)?

– А тебе-то что?

– Лучше бы мне отдали, я бы дело какое замутил (хи-хи)!

– А не пошёл бы ты…

– Шучу, шучу…

Несколько раз он так «шутил», пока я всерьёз не рявкнула на него. Заткнулся. Но, как оказалось, только со мной…

Первую машину мы купили в 95-м году. Мы купили – ха! Откуда бы у нас взялись такие деньги? Помню, как-то Шурик пришёл домой с хитреньким личиком и довольным голосом произнёс:

– Есть возможность очень недорого взять Жигуль. Почти новый, хороший.

– Рада за того, у кого есть такая возможность, – пробормотала я, занимаясь чем-то по хозяйству. Шурик хмыкнул.

– Тогда за нас и радуйся. Мы берём!

От удивления я на что-то села и вылупилась на мужа.

– У тебя температура? На какие такие шиши?

– А я уже обо всём договорился с твоими родителями. Они дают деньги!

– Что? Как это – договорился! А меня ты спросил? И вообще – стыдно в нашем возрасте клянчить деньги на машину у предков. Не можем заработать, значит, будем ходить пешком. Шурик, что это за фокусы?

– А они согласны! Они сами хотят! – запальчиво, как ребёнок, мечтающий об игрушке, залопотал Шурик.

Я набрала телефонный номер родителей.

– Мама, что творится? Я ничего не понимаю. Если хочешь знать моё мнение – я против.

– А мы с отцом – за, – радостно заявила мама. – Это в наших интересах. Шурик будет нас возить на дачу. В электричках нам уже тяжеловато. Ну, считай, что это наш подарок.

– Подарок!? – гаркнула я громко. Шурик услышал, влетел в комнату, замахал руками и зашептал:

– Нет-нет, я отдам деньги, я очень скоро отдам! Я буду много зарабатывать…

О-о, про эти будущие гигантские заработки я слышала регулярно в течение многих лет.

– К тому же Шурик обещал нам со временем деньги вернуть, – мама будто услышала шёпот моего мужа.

В общем, они втроём были против меня одной, и Жигули были куплены. За подарки надо говорить «спасибо», конечно, я сказала его миллион раз. Но большой радости от этого дара я, честное слово, не испытывала! Мне было неловко, стыдно, я всё время помнила, сколько нам лет: в этом возрасте люди уже должны своим родителям помогать, а не такие подарочки от них принимать… Тогда я машину не водила, и «игрушка» была исключительно в пользовании Шурика. А мне и не хотелось учиться. Ну, не чувствовала я своих «прав» на эту машину, хоть убейте! Тем более, что была уверена: никогда в жизни Шурик не отдаст этот долг. И оказалась права.

Прошло четыре года. Надо ли говорить, что мы не смогли отдать родителям никаких денег? Однажды в 99-м муж явился домой с уже знакомой мне хитрой физиономией.

– Мы с твоими решили, что машину нужно менять на лучшую. Жигули – это как-то неприлично даже. Есть классный вариант – ДЭУ Нексия. Продаём Жигули, твои добавляют денег – и в дамках!

Вот в этот момент я уже неприлично разоралась:

– Совсем одурел и обнаглел? Опять за моей спиной договорился? Как же тебе не совестно! Жигули ему неприличны… Ты хоть на них-то заработал? И, кстати, напомни мне, пожалуйста, когда мы отдали долг?

Когда я орала, Шурик всегда пугался. Он сроду не смел отвечать мне тем же и боялся моего гнева. Поэтому и в тот раз он стушевался, опустил глаза, вид у него сделался, как у побитой собаки, и он растворился где-то в квартире. А я снова бросилась к телефону.

– Ма, ну что за фигня?

– Ты знаешь, они с отцом поговорили и решили, что сейчас очень удачный момент для покупки – цены упали. Логично, вообще-то…

– Вообще-то, у нас есть машина, купленная вами, – зашипела я в трубку, – ты что же, такая умная, а не понимаешь: нельзя так баловать Шурика, нельзя давать деньги на игрушки! Он должен сам научиться зарабатывать хотя бы на Жигули…

– Ну, он же вернёт…

– Ага, за Жигуль уже вернул! Неужели ты в это веришь?