Мама, папа, я и Перестройка

— И тебе ж не восемнадцать! Тебе за настоящую работу держаться надо, за серьёзную! Ты же инженер с красным дипломом! Зачем тебе быть торгашом, опускаться?..

— Не торгашом, а техническим специалистом! — Ответил папа. — И почему-то «опускаться», мне интресно? Вы же, МарьПетровна, Иван Фёдорыч, и сами не гнушаетесь торговли! Мне Галя рассказывала, как вы счётчиками Гейгера помогаете…

— Это другое! — Прервал его дед.

— Ты, что, разницы не понимаешь?! — Наехала бабка. — Ой, не думали мы, Коля, что наивный ты такой у нас, не думали!..

— Я счётчики только из вежливости и взял!

— Да вот именно! На базаре один продали — и только ради дружбы с человеком!

— Ты не будь таким наивным, Коль! Не думай, что сейчас раз разрешают, так всегда будет!

— Это, Коля, не серьёзно. НЕ СЕРЬЁЗНО! Продал раз, продал два, а потом что?!

— Потом ничего.

— Да, потом ничего! У тебя же есть нормальная работа, с государственным окладом, на солидном предприятии, а ты что?..

— Да не будет её скоро, той работы! — Закричал отец, не выдержав. — Слухи ходят, на кастрюли перейдём! А ракеты наши государству не нужны больше! Конверсия! Не слышали? Скоро выпнут — вот тогда я и останусь с голой задницей! Небось, только и останется, что красным дипломом прикрывать её…

— Слухи, слухи, — ответила бабушка. — Ты слухам-то не верь! Зря ты, Коля, такой легковерный!

— Ты, что, не понимаешь, что вся эта болтовня про конверсию нужна только для того, чтобы обмануть американцев?! Они разоружатся — а мы тут как тут! — Добавил дед. — Наивный ты, зятёк!

— Нельзя, Колюня, быть таким наивным! Газеты читать надо, думать! Не «Взгляд» свой смотреть!

— Да уж, «Взгляд» мозги тебе промыл изрядно! Да притом ещё ребёнка задурил!

И дед начал выговаривать отцу за то, что тот якобы слушает антисоветскую пропаганду и растит меня антисовечиком, которому снятся антисоветские сны. Папа на это совсем разозлился и повышенным тоном стал сам выговаривать деду, что знает, какие приписки допускаются у него на заводе, а точней, в руководимом им цеху, и что именно из-за таких приписок в стране вечный дефицит, а в экономике застойные явления. И вообще, продолжил папа, за компьютерами будущее, и партия признала этот факт на прошлом съезде; а такие, как дед, которые саботируют решения партии и мешают научно-техническому прогрессу, это как раз настоящие антисоветчики и вредители. Тогда дед вовсе вышел из себя и стал кричать, что папа отщепенец и таких, как он, скоро сажать будет, а мама всё равно с ним разведётся. Дальше папе надоело с ним ругаться: он забрал меня и вышел из квартиры.

* * *

На улице я сказал папе, что поддерживаю его и что думаю, что прав он, а не дед. Он сказал мне «спасибо» и обнял. А позже спросил:

— Тебе, что, правда снилось, как будто распался Союз?

— Да, — сказал я. — И как будто наступил капитализм.

— Завидую детской фантазии, — сказал папа. — Я бы да такого не додумался. А вот ты как выдашь что — хоть стой, хоть падай!

7.3

Дома за ужином мы рассказали маме про мой якобы сон, и она совсем не расстроилась. Сказала, если вещий, то отлично. При капитализме будет очень хорошо:

— Как в кино американском будем жить! Прислуга за меня всё делать будет. А стану только жизнью наслаждаться, да ходить по супермаркетам, колбасу из тридцати трёх сортов выбирать.

— Из тридцати трёх? — Удивился папа. — Разве много так бывает? Зачем столько?

— Эх ты, ничего-то не знаешь! — Ответила мама. — На западе сейчас тридцать три это самый минимум! Есть такие магазины, где и сорок, пятьдесят! Никакого дефицита! Никогда!

— Если бы Ленина слушали с самого начала, у нас бы тоже уже так было, — отозвался папа. — Впрочем, можешь считать, что первый шаг к тому, чтоб жить как барыня, ты сделала!

— Какой?

— За меня вышла замуж. Я теперь кооператор буду! Нэпман!

И папа рассказал про собеседование и про то, что в компьютерном кооперативе его приветили. Мама эту новость и вдохновила, и напугала одновременно. Они оба понимали, что военный инженер в любой момент может остаться без работы. И всё же менять сферу деятельности, тем более, переходить в частный сектор было, конечно же, страшно.

— А как кооператив-то называется? — Спросила мама.

— МММ, — ответил папа.

Тут я чуть не поперхнулся макаронами.

— Как-как?

— Эм-эм-эм, — ответил папа со значением. — Хорошее название, да? Модное. Звучит по-современному! Так коротко и броско! Я спросил, как расшифровывается, они сказали — никак. По моему, это смело, молодёжно.

— Это да, — сказала мама. — Хорошо звучит. По-западному. Не то, что наш какой-нибудь унылый «Совснабсбыт». Или «Мосгалошторг».

— Ага. Или «Газпром», — ответил папа. — Там мужик-организатор такой бодрый оказался! Дружелюбный. Вовкой звать. Сразу видно: деловой и энергичный.

— Папа, а ты уверен, что это серьёзное предприятие? — По-взрослому спросил я. Информация о том, что отец угодил в финансовую пирамиду, и по моей вине, взволновала меня так, что я даже забыл прикидываться ребёнком.

— В нынешнее время, Андрейка, ни в чём нельзя быть уверенным, — сказала папа. — Разве только в том, что нашему заводу скоро крышка.

7.4