Мама Папа. На вершине успеха

В этот момент в голове прозвенела привычная мысль: «Может, просто оставить ее в покое, сама разберется?» И тут Даша разозлилась на саму себя: сколько уже можно?! Сколько можно всех «оставлять в покое»? Что за дурацкое заклинание? Кому и зачем оно теперь уже нужно? И вообще не очень понятно, нужно ли оно было тогда?

Дав это негласное обещание, она, быть может, испортила отношения с мамой. Но с дочкой она так не поступит!

Даша решила пойти ва-банк.

— Ириш, — постучалась она к дочери, — я просто хотела сказать, что я могу ни о чем не спрашивать, это твоя жизнь, твои дела, что бы там ни происходило. Если не хочешь, не будем вообще говорить, но я в любой момент готова тебя обнять и просто побыть твоей мамой. Вот и все.

Даша не успела отойти от двери, как в той появился просвет и хмурый подросток, смягчившись, буркнул: «Можешь зайти».

Даша честно ничего не спрашивала. Обнявшись, они вместе посмотрели какую-то серию аниме-сериала (Даша не особо в этом разбиралась, но была рада, что дочь допустила ее до частички своей жизни). Потом они пили чай, болтали по видеосвязи с Егором (Иришка любила, когда папа звонил из командировок и рассказывал байки про местные достопримечательности). А совсем перед сном дочь вдруг расчувствовалась:

— Спасибо, мам.

— За что?

— Что не давишь. Но при этом рядом.

— Куда же я денусь с подводной лодки, — попыталась Даша отшутиться, потому что момент был настолько непривычно трогательный, что в горле щемило и хотелось плакать.

— Однажды делась, — не поддалась на провокацию Иришка, — я до сих пор помню тот первый день в садике. Я думала, ты меня оставила и не вернешься. Я все думала, что я сделала не так. Я, наверное, плохая. Я так плакала. Пообещала себе, что буду хорошей-хорошей, никогда тебя ничем не расстраивать, чтобы ты не уходила. Понимаю, что глупость, но до сих пор, когда творю какую-нибудь фигню, думаю, что ты отвернешься. И не будешь меня любить.

— Вот же дурочка. Любимая моя дурочка. Как я могу тебя не любить?

Даше в этот момент показалось, что Иришка снова малыш, а вовсе не 15-летняя юная красотка, которая то и дело дерзит матери.

«Только не рыдать, только не рыдать», — останавливала она себя.

Чмокнула Иришку на ночь — и умчалась плакать на кухню. Это были слезы всего сразу: счастья, облегчения, какого-то освобождения, понимания, душевной теплоты и единения. В общем, прекрасные слезы. Кто знает, может, Иришка и расскажет со временем, что же происходит…

Какие обещания мы себе даем