Мама по принуждению (СИ)

Я вхожу в кабинет мужа без стука и застаю там погром. Стол опрокинут, графин разбит, рядом валяется несколько стаканов, которым, по всей видимости, чудом удалось уцелеть. Сам Адам стоит посредине этого хаоса со стаканом, который с таким же успехом летит в стену. Я вскрикиваю, когда он разбивается на сотни мелких осколков и снежинками оседает на пол.

— Ангелина? — сквозь пелену злости у него на лице мелькает узнавание.

Я сглатываю и киваю, тяну к нему руку, которой он тут же касается своими холодными пальцами.

— Что ты тут делаешь? — строго спрашивает он. — Извини, ты не должна была, — тут же произносит он.

— Забудь, — я расслабляюсь, когда оказываюсь в его заботливых руках, медленно провожу ладонями по его шее, по щекам, по скулам, касаюсь губ, чтобы убедиться, что он в порядке и не навредил себе. — Расскажешь, что произошло?

— Переезд отменяется, — глухо говорит он. — Мы остаемся здесь.

— Что-то случилось?

— Мне выдвинули подозрение в отмывании денег. Все мои рестораны прекратили работу. Это их первый шаг, сделанный до того, как мы успели среагировать.

— Господи, — ошарашенно выдаю я. — И что теперь? Тебя могут посадить?

— Нет, конечно. При расследовании выяснится, что оснований нет, но на это уйдет время. Уехать из города я не могу. И отправить вас одних будет небезопасно.

— Я никуда и не поехала бы! — уверенно произношу. — С тобой я чувствую себя в безопасности.

Адам притягивает меня к себе, а я мельком смотрю на погром, и у меня сжимается сердце.

— Через час приедет Вика. Она поживет с нами некоторое время. Я не знаю, что они предпримут дальше. Пока я только поговорил с некоторыми людьми. Никто ничего не знает, но все они готовы оказать поддержку. Все будет хорошо, — утверждает Адам, и я не могу не верить ему.

* * *

Эти недели, что идет следствие, я с тяжелым сердцем отпускаю мужа на работу и с дикой радостью иду встречать его, когда слышу шум мотора. Мне все еще не верится, что это подвешенное состояние когда-то закончится. Я вся на нервах, Маша не может выйти погулять, поэтому хандрит, а у Родиона к вечеру поднялась температура и пришлось вызывать доктора на дом.

К счастью, ничего ужасного не случилось, он всего лишь простыл, у него обильные сопельки и покрасневшее горлышко. Доктор прописала нам противовирусное, капли для промывания носа и уехала, сказав, что приедет через три дня проверить динамику. Весь день я не нахожу себе места, сбиваю сыну температуру и стараюсь не подпускать к нему Машу, чтобы не заболела еще и она.

Только под вечер у меня появляется возможность немного отдохнуть, хотя тяжелые мысли никак не выходят из головы. Я переживаю из-за того, что Адам стал позже приходить домой. И что рано утром ни его, ни Вики уже нет в доме. Я чувствую себя фарфоровой вазой, которая стоит много денег, и из-за этого ее разместили под колпак.

Мне никто ничего не говорит, не рассказывает, но я и не спрашиваю, стараясь сделать так, чтобы хотя бы дома Адам не думал о проблемах, чтобы он мог расслабиться, отойти, перестать думать о том, что его ждет завтра.

Шум автомобиля отвлекает меня от мыслей, я быстро вскакиваю и вижу через окно Адама с Викой. Они вместе заходят в дом, я поправляю волосы, тщетно жду мужа в спальне, потому что он не приходит, вместо этого они идут в кабинет, который прислуга успела привести в божеский вид. Все, что мне достается — громкий хлопок двери. Я сажусь на край кровати и сама не замечаю, как сжимаю руки в кулаки и стону, как от боли, хотя на самом деле у меня ничего не болит.

Я дико устала засыпать одна. В последнее время это происходит все чаще и чаще. Я укладываюсь, Адам приходит позже, а когда я просыпаюсь, постель рядом уже пуста. То, что он спал рядом я узнаю по вдавленной подушке и смятым простыням. А еще по его запаху, который он оставляет на постельном белье.

Я решаю, что эта ночь не будет такой, как другие. Что я дождусь Адама и помогу ему расслабиться, стану его уютом, спокойствием, возможностью отвести душу. Когда стрелка часов переваливает три, меня начинает клонить в сон. А еще я понимаю, что в восемь меня разбудит Родион, который захочет поесть. Выходить из спальни и идти в кабинет не хочу. Муж работает, решает проблемы прошлого, вряд ли если я приду, что-то изменится, но спустя полчаса я таки встаю. Набрасываю халат на плечи и выхожу в коридор.

Перед дверью останавливаюсь в нерешительности, но все же нажимаю ручку и попадаю внутрь. Я ожидаю увидеть Вику и Адама, кропотливо сидящими над бумагами, но Вики здесь нет, а мой муж лежит на диване, укрытый пледом. Он спит, явно уставший после изнурительной работы. Я подхожу ближе, убираю стакан воды, который стоит на полу и укрываю Адама сильнее. Хочу встать и уйти, но муж неожиданно просыпается и хватает меня за руку.

— Я уснул, — с виноватой улыбкой произносит Адам. — Прости.

— Ничего, — улыбаюсь. — Я решила проверить, как ты тут.

— Мы работали, а потом я не помню.

— Идем в спальню? — спрашиваю, но когда чувствую, как рука Адама ползет по моей спине, касается поясницы, оголяя ее, замираю выдыхаю с хрипом.

— Иди лучше ко мне, — шепчет он.