Мамаево побоище. Русь против Орды

Боярин Шепелев слово в слово передал слова Боброка князю Серпуховскому. Удивился князь приказу. Как так? На Красном холме шатёр Мамая стоит, бунчуки татарские развеваются. Не похоже, что ставку оставили. Но спорить не стал, всё-таки Боброк-Волынский — большой воевода, знает что делает. Взлетел в седло.

— Сабли наголо! За мной, на холм!

По пути ратникам встречались небольшие конные татарские группы, наёмники пешие. Тех рубили походя, да они и сами разбегались, завидев конную лаву русских.

С ходу поднялись на холм. У шатра Мамаева сигнальщики да прочие трубачи-барабанщики, русских увидя, побросали всё и бежать кинулись.

Недалеко от шатра горел костёр, а рядом прислуга пыталась повернуть на русских три пушки. Видел такие уже князь. Громыхают сильно, аж уши закладывает, дыму много, и серой потом воняет. Рукой только в их сторону махнул, а пара десятков всадников русских уже туда несётся. Вырубили прислугу вмиг, татары ни разу и выстрелить не успели.

А русские уже в шатёр ханский ворвались. Князь только подъехать успел, а несколько ратников уже из шатра выбегают.

— Княже, пустой шатёр! Сбежал Мамай!

— Всем в погоню!

Знал князь: задержись он здесь немного, и воины начнут ставку Мамая грабить, трофеи собирать. Попробуй их оторвать от этого занятия!

Конница разогналась по склону. Вдали виднелась пыль, приотставшие конники.

— Уходят! — заорали бояре. — Догоним и всех в капусту порубим!

Скакали молча, измеряя глазами медленно сокращавшуюся дистанцию.

Начали догонять отставших, рубили их на ходу и, не задерживаясь, гнали коней дальше.

Догнали группу конных армянских наёмников.

— Первая сотня, останьтесь. Как разберётесь с ними, догоните! — скомандовал князь Серпуховской. Ему теперь надо было выиграть время. У его полка кони свежие; у татар запасных коней нет, но у них была фора во времени. Так и гнали. Кого догоняли — рубили, не неся сами никаких потерь.

Но, видимо, татары заметили погоню. На пути русских встала группа татарская, сотен в пять сабель численностью.

— Заслон Мамай поставил, сами улизнуть хотят.

Но и заслон не удержал надолго. Эти пять сотен были наёмниками татарскими, черкесами. Вооружены легко, брони почти ни на ком нет. Сопротивлялись они отчаянно, не Мамая спасая, прежде всего — свои жизни. Но куда им устоять против кованой рати?

Вскоре погоня продолжилась дальше. Гнали татар до самой реки, до Красивой Мечи. А это ни много ни мало — тридцать вёрст от Красного холма.

Остановились, потому как темнеть начало, дальше преследовать опасались из-за возможной засады. Да и лошади задыхаться стали, крупы у коней мокрые. Ещё немного — и падать начнут.

— Всё! Ночлег! — выдохнул князь. — Всем отдыхать!

Ратникам на ночёвку в походе остановиться — дело привычное. Коней расседлали, пустили пастись. Вокруг дозоры выставили. Еду — сразу в общий котёл. Война войной, а брюхо подводит, жрать требует.

Благо, река рядом. Переночевали спокойно.

Утром встали, водицы напились. След татарский на траве вытоптан — целый шлях, а пыли не видно. Далеко ушли.

Князь пожевал вяленого мяса, раздумывая: продолжать погоню или назад возвращаться, на Куликово поле? Коли догонять — опасно. Скоро ордынские земли пойдут, где Мамай хозяин. Соберут людишек с кочевий да засаду устроят. Неизвестно ведь, сколько воинов с Мамаем ушло. Судя по заслону вчерашнему, вполне может статься, что их много — не одна тысяча, а то и тумен.

Решил князь на месте оставаться день, а вперёд разведку конную послать. Пусть до полудня по следу Мамая идёт, а потом возвращается. За это время и люди, и кони отдохнут. К тому же ратники сварят себе чего-нибудь горяченького, кони траву пощиплют — всё веселее назад возвращаться будет.

Разведка вернулась значительно раньше. Встревожился было князь, а выслушав, успокоился. Оказалось, разведка по следу Мамая дошла до Кузьминой гати. А там! Глаза лазутчиков заблестели. Обоз там брошенный. Видать, оставил его там Мамай под охраной. Чего всё добро и припасы съестные на поле битвы тащить? У обоза ведь скорость невелика, а Мамай старался успеть к переправе русских через Дон.

— Ковров полно, одёжи бабьей! — восхищённо цокая языком, сказал лазутчик.

— А сами-то бабы где?

— Из людей — никого! Ни охраны, ни баб.

— Тогда веди к обозу.

Лагерь поднялся по тревоге, и вскоре весь засадный полк скакал за лазутчиками. Оказалось, до обоза вчера не дошли совсем немного. Здесь и в самом деле было чем поживиться: кибитки, телеги, арбы ломились от продуктов и несъедобных, но ценных вещей. Вот только лошадей не было. Но разве наших этим испугаешь? Запрягли они в телеги в своих верховых коней, сами на облучки уселись. Не бросать же добро в степи!

Только три сотни конных и осталось на случай стычки с татарами. Наверняка после вчерашнего боя кто-то из татар или их союзников уцелел. Ночью в кустах или в лесу отсиделся, а по светлу дню в Орду побежал. Татары всегда в кучки сбиваются. Вот на такой случай верховые нужны.

Радовались ратники. Как же: потери полк малые понёс, а трофеи знатные взял. Видно, удачлив князь Серпуховской.