Мамай и Донской. История противостояния

Андрей Боголюбский став пажом, едет сватать невесту для своего отца Юрия Долгорукого в Царьград. Он уже достоин, возглавлять свадебный поезд. Напомню. Ромео было 14 лет, а Джульетте – 12 лет. Так вот он едет в Царьград в возрасте 14 лет. После этого он едет в Иерусалим на службу в Орден, то есть вступает в военно-монашеское братство.

Ефросинья или Предслава уходит в монастырь, то есть в Орден (военно-монашеское сестринство) в возрасте 12 лет. Вернется она оттуда в возрасте 18 лет. То есть уже – посвященной в третью степень. Как Жанна д Арк. Имея право на создание своего подразделения Ордена и на свое правление в мире.

В 1128 году, как нам говорят Жития, она «ударилась в строительство». Житие объясняет сей поступок просто: «чудо» и приводит следующее:

Как-то во сне она увидела, как «ангел повел ея в Сельцо» на окраине Полоцка и произнес: «Зде ти подобает быти!». В ту же ночь ангел явился и епископу Илии, сказав: «Веди ю, рабу Божию Евфросинию в церковь Святаго Спаса, нарекомое Сельце, – место то свято есть!».

Епископ Илия, которому в ту же ночь также было подобное видение, благословил официально, при многочисленных свидетелях, преподобную Ефросинию на основание женского монастыря, определив место обители – Сельцо, где была церковь Спаса и место погребения Полоцких епископов.

То есть ее «ударение в строительство» было выражено основанием монастыря.

Полоцких князей епископы почитали: перевод Евфросиний в эти места был важным решением, принять которое можно было лишь вместе с княжеским семейным советом. И совет состоялся: на нем были дядя преподобной, Полоцкий князь Борис Всеславич, ее отец и именитые бояре. Речь полоцкого епископа Илии, произнесенная со всею осторожностью, сводилась к следующему: «Се отдаваю Евфросинии место Святаго Спаса при вас, да по моем животе никто не посудит моего даяния…».

Основанный Ефросинией Спасо-Преображенский монастырь получает широкую известность в полоцких землях. В обители на месте бывшей деревянной церкви Ефросинией начато строительство каменного собора. Этот собор, построенный окончательно в 1161 году, сохранился до нашего времени. В монастыре святая учила молодых инокинь переписыванию книг, пению, вышиванию и другим ремеслам.

Это как в мужских учили репу сажать и пчел разводить. А потом из смиреной братии появлялись Осляби и Пересветы.

В монастырь к ней уходят двоюродая сестра Ефросиний, дочь князя Бориса – Звенислава, отдав монастырю «все свои вещи золотые и многоценные ризы», и принимает иноческий постриг под именем Евпраксии. «Так начали они жить в монастыре в единомыслии, в молитвах к Богу; и были, словно единая душа в двух телах». Затем другая сестра Гордислава, что вызвало на этот раз бурный гнев родителей. «На се ли вас родих, – восклицал, по свидетельству Жития, возмущенный отец. – На се ли вас мати воспита!..»

Однако ВОСЕМНАДЦАТИЛЕТНЯЯ девочка не только основала монастырь (сестринство), но и поставила на место всю свою знатную родню, всех полоцких князей, по части судьбы их дочек.

Вот это Предслава!

Вернемся к монашескому строительству. Закончив основание Спасо-Преображенского монастыря, согласно тем же Житиям, Ефросинья начала построение Богородицкой церкви, при которой открыла мужской Богородицкий монастырь. Для этой обители и церкви преподобная приобрела с дозволения Константинопольского патриарха Луки чудотворную Одигитрию Эфесскую (икону Божьей Матери), одну из трех написанных, согласно преданию, самим евангелистом Лукой. Различные предания и традиции приписывают кисти евангелиста различные иконы Богородицы, в том числе и икону Владимирской Божей Матери, что досталась Андрею Боголюбскому, и которая сыграла потом не последнюю роль в Куликовской битве.

«Видел же царь {константинопольский] любовь ее и послал в Эфес семь сот оружников своих, и принесли они икону святой Богородицы во Царьград. Патриарх же Лука собрал епископов и весь собор во Святую Софию и, благословив, дал икону слуге преподобной Ефросиний; тот же с радостию взял и принес госпоже своей Ефросиний».

Вот так икона эта таинственно появилась и так же… таинственно исчезла. Она могла быть также иконой не Эфесской, а Царьградской Божией Матери. К сожалению, до сих пор не вполне известна судьба этого образа. Некоторые ученые даже склоняются к тому, что теперь эта икона известна под названием Ченстоховской, самой знаменитой католической иконы Польши.

Затем Предслава собирается строить первый каменный храм в своей обители.

В Полоцке нашелся мастер по имени Иоанн, который был послушником Бельчицкого монастыря. Искусству зодчего, надо думать, он выучился у тех киевских мастеров, которые, как выяснил П.А. Раппопорт, были приглашены Всеславичами в Полоцк, воздвигали большой Успенский собор в Бельчицком монастыре, а затем "высотный" ступенчатый храм-усыпальницу Святого Георгия в Сольце. Как показал Н.Н.Воронин, первые опыты мастера Иоанна – храмы святых Параскевы Пятницы, Бориса и Глеба – были осуществлены именно в Бельчицком монастыре. Только вот там нет ничего. Не осталось, как и не было.